Сестра ветра

Я согласилась, и мы двинулись в сторону бара. Там тоже толпился народ. Некоторые оживленно обсуждали события давней гонки Фастнет 1979 года. Тогда во время шторма разбилось сто двенадцать яхт, погибло восемнадцать человек, в том числе и три спасателя. Пробыв в компании спортсменов с полчаса, хотя все мои мысли были заняты только «Тигрицей» и Тео, я извинилась и покинула бар. В фойе накинула на себя толстовку и двинулась по размытой дождями дороге в сторону Центра управления гонками, который размещался на территории Королевского клуба морских гонок и до которого нужно было еще пройти небольшое расстояние. В Центре управления я первым делом поинтересовалась, есть ли свежие новости с «Тигрицы».

— Да, — ответили мне. — На данный момент яхта находится в нескольких милях от Бишоп-Рок. Движется вперед на хорошей скорости, — добавил оператор, неотрывно глядя на экран монитора. — На такой скорости, да еще с учетом того, что многие экипажи уже снялись с соревнований, у «Тигрицы» есть все шансы победить. — Мужчина подавил тяжелый вздох.

Полученная информация немного успокоила меня. По крайней мере, пока все идет хорошо и Тео жив-здоров. Я снова вернулась в Управление Королевского яхт-клуба, заказала себе бутерброд и стала медленно жевать его, наблюдая за тем, как в помещение входят все новые и новые люди. Экипажи, сошедшие с дистанции. Вид у всех был изможденный, костюмы мокрые, заляпанные грязью. До меня долетали отдельные обрывки фраз. Кто-то говорил, что ветер снова усилился и стал шквалистым. Но я сама чувствовала себя хуже некуда, не было даже сил, чтобы поучаствовать в разговорах, а потому я вернулась к себе в отель, улеглась в кровать, пытаясь заставить себя поспать хотя бы пару часиков, и тут же отключилась. Я проснулась в пять часов утра. Еще один серый, безрадостный рассвет. И сразу же ринулась в Центр управления. Когда я вошла, в комнате вдруг стало тихо.

— Какие новости? — спросила я прямо с порога.

И перехватила испуганные взгляды, которыми обменялись операторы.

— Что случилось? — Я почувствовала, как сердце уходит в пятки. — С «Тигрицей» все в порядке?

Еще один быстрый обмен взглядами.

— В половине четвертого утра мы получили тревожное сообщение. Человек за бортом. Береговая спасательная служба уже приступила к поискам. Задействован вертолет.

— Они знают, кто именно? Как все произошло?

— Простите, милая, но на данную минуту мы пока не располагаем никакими подробностями. Ступайте, выпейте чашечку чая. Как только у нас появятся какие-то новости, мы тут же сообщим.

Я молча кивнула в ответ, чувствуя, как внутри меня нарастает истерика. «Тигрица» — супер-пупер современная яхта, оснащенная самым новейшим оборудованием, в том числе и самыми передовыми системами связи. Я знала, что эти люди лгут мне, что они уже в курсе всех подробностей случившегося. А это может означать лишь одну-единственную вещь.

Сердце заколотилось с такой бешеной скоростью, что я подумала: еще мгновение, и оно разорвется на части. Я вышла из помещения и кое-как добрела до дамской комнаты. Там плюхнулась на пуфик возле туалетного столика, жадно хватая ртом воздух. Меня охватила паника. Но, может, я ошибаюсь? Может, они действительно не могут разглашать все подробности происшествия до тех пор, пока не прояснится вся картина случившегося? Однако в глубине души я уже все знала.

11

Вертолет доставил тело Тео на материк. Директор соревнований любезно предоставил в мое распоряжение машину. На пароме мы проследуем в Саутгемптон, а там меня, если я пожелаю, отвезут в госпиталь, в морге которого будет находиться тело.

— Вы, наряду с матерью, значитесь как его ближайшие родственники в анкетах, которые Тео заполнял накануне соревнований. А потому вам тоже, к великому сожалению, придется заполнить… некоторые бумаги… Таковы формальности, увы! Кто займется этим? Вы? Или мне связаться с миссис Фейлис-Кингс?

— Я… я не знаю, — ответила я, тупо глядя перед собой.

— Тогда я немедленно позвоню ей. Меня очень волнует, что она может узнать эту страшную новость по радио или по телевидению. К великому огорчению, новость наделала много шума во всем мире. Я очень сожалею, Алли, о том, что случилось. Не стану говорить вам всякие банальности о том, что Тео занимался делом, которое любил. Я скорблю вместе с вами, вместе с членами его команды. Невосполнимая утрата для всего мирового парусного спорта.

Я молчала. У меня не было слов.

— Тогда вот так, — промямлил чиновник, явно не зная, что еще сказать и как поступить с особой, сидевшей перед ним в полной прострации. — Давайте я отвезу вас в отель, Алли, — наконец нашелся он. — Отдохните немного.

Я обреченно повела плечами. Конечно, этот человек старается помочь мне, сделать как лучше. Но неужели он не понимает, что мне сейчас не до отдыха? Да и смогу ли после всего случившегося отдохнуть когда-нибудь? Я с трудом разлепила рот.

— Нет, не надо. Все хорошо, спасибо. Пойду немного прогуляюсь пешком.