Сестра звезды

Наутро я поняла, что идти не смогу. Напрасно я пыталась вылечить свои израненные ступни; от холодных прикосновений света Келлион боль утихала, но, как только я пыталась встать, возвращалась с новой силой.

— Попробуй оседлать кошку, — хмуро предложил мне Рейдан.

Я долго уговаривала пятнистую красавицу пустить меня к себе на спину; та, принимая это за игру, позволяла мне сесть, но потом в веселом прыжке снова сбрасывала меня на землю. Наконец Рейдан махнул рукой, поудобнее закрепил на спине свой мешок и понес меня на руках. Мне было очень стыдно, я видела, как напрягается жилка на его виске, как покрывается испариной лоб, но нам надо было продолжать путь. Через час Готто попробовал сменить охотника и мужественно протащил меня на закорках около четверти часа, после чего Рейдан снова забрал меня на руки, сердито сказав, что так скоро и Готто придется тащить на себе. К вечеру мне показалось, что боль в ногах утихла, и я, все еще морщась, пошла сама. Разумеется, за весь день нам удалось пройти совсем немного.

Такими же мучительными оказались следующие три дня. Поле незаметно сменилось степью, покрытой редкой сухой травой, выжженной зноем — идти босиком по ней было очень колко. Вода в мешке неумолимо подходила к концу. Сначала мы пили помногу, не слушая предостережений Рейдана, а я даже споласкивала лицо; потом, когда вода заплескалась на самом дне, пришлось беречь каждый глоток. Измученная жарой и жаждой, я попыталась найти воду под землей силами Келлион. Мои спутники с любопытством и надеждой смотрели, как я, улегшись на землю и крестообразно раскинув руки, выпустила из ладоней два вращающихся сгустка голубого пламени. Они исчезли под землей, я поднялась, и через некоторое время у самых моих ног слабенький фонтанчик взрыхлил сухую почву. Но он был настолько мал, что мы, утолив жажду, глотая воду пополам с пылью, так и не смогли набрать воды про запас. Оставалось надеяться, что хотя бы такое питье я смогу добывать и впредь. Однако уже следующим вечером, когда я повторила этот «фокус», как называл мои действия Готто, передо мной из земли взметнулась сильная струя почти с меня ростом. Правда, она быстро опала, но все равно это была чистейшая, холодная вода, бьющая из сердца земли. Мы с Готто, развеселившись, прыгали через невысокий, но уверенно бьющий фонтан и брызгались так, что промочили одежду.

— Наверное, где-то неподалеку течет река, — задумчиво произнес Рейдан, с усмешкой глядя на нас.

Захлебываясь, я с усилием загребла под себя воду, на одном толчке преодолев расстояние до юноши. Подхватив меня, он вдруг прижал меня к себе и поцеловал, так что я снова чуть не захлебнулась. От неожиданности я растерялась. Я чувствовала сквозь мокрую одежду, как руки Готто жадно гладят мое тело. Вдруг он сжал в кулаке мои волосы и горячо зашептал в самое ухо:

— О, Шайса, я так хочу тебя! А ты, ты ведь тоже, правда?

Мое тело вдруг послушно обмякло в этих настойчивых объятиях, и неожиданно я ответила на его поцелуй. Юноша, прерывисто дыша, еще крепче впился губами в мои губы и повлек меня к берегу. Лежа на песке, он приподнял меня над собой; его серые глаза потемнели, сделавшись невыносимо глубокими, завораживающими, зовущими.

— О, Шайса, милая! — снова прошептал он. Движимая смутным инстинктом, я скользнула губами по расстегнутому вороту его рубашки, и мне показалось, что его сердце стучит оглушительно, как самый звонкий бубен. Он провел рукой по моей голой ноге, потом рука заскользила выше, и тут я словно очнулась. Решительно вскочив, я одернула юбку и запахнула рубашку на груди, возмущенно и жалобно глядя на Готто, который продолжал лежать, раскинув руки. Страсть все еще тлела в его прищуренных глазах, полураскрытых губах, но он молчал и не окликнул меня, когда я бегом бросилась от него туда, где были брошены наши вещи.

Мгновением позже появился Рейдан, держа в руках двух подстреленных птиц. Я почувствовала, что краснею. Но он, конечно, не мог нас видеть. Охотник бросил мне дичь и велел разводить костер. Я послушно зажгла наломанный хворост, ощипала и выпотрошила птиц — кто бы сказал мне меньше полугода назад, что я смогу выполнить такую отвратительную работу! Рейдан достал свой неизменный мешочек с душистыми травами и солью, натер ими розовую тушку, насадил ее на прут и установил его над углями. Когда было готово жаркое, мы уселись есть и с удовольствием обгладывали птичьи кости, бросая их Висе, нетерпеливо бьющей кончиком хвоста.

— Я вот что думаю, — сказал Рейдан, вытирая губы тыльной стороной кисти, — река эта точно впадает в залив Тонсо или в само море. Во всяком случае, она бы вынесла нас к побережью. Если бы удалось придумать, на чем сплавиться вниз по течению, мы бы значительно сократили путь.

— А что тут можно придумать? — пожал плечами Готто. — Вот разве что связать плот. Но из чего? Нужны бревна или доски. Но у нас нет топоров.

— Я кое-что видел там, в роще, — сказал охотник. — Пойдем посмотрим.