Сестрички не промах

Уснуть в то утро так и не получилось. Встретив рассвет, мы разошлись по домам и только было собрались ко сну, как на крыльце раздались глухие стенания. Вернулся Михаил Степанович. Так как увечий у него не обнаружили, а денег на такси он не имел, то из травмпункта ему пришлось добираться пешком. Он очень рассчитывал на мое сочувствие, я же учинила ему допрос и вскоре смогла убедиться в верности своих догадок относительно обстоятельств, при которых бывший благоверный угодил в капкан. Из рассказа Михаила Степановича следовало, что он проснулся от какого-то подозрительного шума, решил взглянуть на фундамент и вроде бы заметил у восточной стены некую личность, которая будто бы чудесным образом растаяла в воздухе.

— Точно, ход, — горевала Мышильда, посмотрела на Михаила Степановича со вздохом и заметила:

— Теперь не усторожишь. Необходимы кардинальные меры.

— Да уж… — согласилась я.

Сообразив, что у него имеются смягчающие вину обстоятельства, Михаил Степанович гордо выпрямился и заявил, правда, с заметной дрожью в голосе:

— Елизавета, я не могу больше спать в шалаше. Я подхвачу воспаление легких, с реки поднимается туман, и вообще… Евгений Борисович давно предлагает мне жить в большой комнате. Там есть диван и…

Михаил Степанович хотел еще что-то добавить, но я только рукой махнула:

— Иди.

Поиски клада обрастали бесконечными трудностями.

— Да, не дадут спокойно порыться на родном пепелище, — заметила я. Мышильда в ответ грустно кивнула. Тут мысли мои скакнули в ином направлении, и я спросила:

— Слышала, какая фамилия у Сашки?

— Ну?

— Что ну? Мотылев.

— А чего ж его тогда Клеем зовут?

— Веник-то тоже не Веников, а Матвеев. — Тут я вроде бы забыла, для чего мне понадобилась Сашкина фамилия, но, немного напрягшись, сообразила:

— Помнишь, что в записке было? «Боцман, заходил Мотыль». Мотыль — Мотылев, улавливаешь?

— Улавливаю, — кивнула сестрица. — Только зовут его не Мотыль, а Клей.

— Может, он нарочно не велел себя так звать, из-за записки этой?

Сестрица скривилась и посмотрела с сочувствием на меня, а я на нее.

— Как хочешь, — сказала я. — А это надо выяснить.

— Выясним, — кивнула она, и мы пошли рыть.

Однако работа не спорилась. Часов в восемь мы решили устроить себе выходной и отправились в баню. Так называемая Нижняя баня была в городе местной достопримечательностью. Построенная еще в прошлом веке, она блистала мрамором и позолотой, а знаменита была своей парной. Через пару часов мы с сестрицей сошлись на том, что из-за одной только бани стоило заглянуть в этот город.

Баню мы покинули уже после полудня, чрезвычайно довольные и умиротворенные, но мысль о подземных ходах и вредителе-братце разом вернулась к нам, лишь только мы приткнули машину возле палисадника.

— Никакого покоя, — вздохнула я и зашагала в дом.

На кухне хозяйственный Евгений Борисович стряпал обед, без конца отлучаясь то в большую комнату, где, громко стеная, с ногой навытяжку лежал Михаил Степанович, то в мамашину спальную, где предпоследнего пытался перестонать Иннокентий Павлович. Видя такую чрезвычайную занятость хозяина, я прошла в комнату и громко возвестила, что оба моих бывших мужа совершенно и окончательно выздоровели и завтра либо с лопатами в руках пойдут искать клад, либо отправятся к чертям собачьим. Оба присмирели, и в доме стало тихо.

Втроем мы смогли пообедать в теплой и дружеской обстановке, не торопясь усидев бутылку коньяку. Евгений стал кормить постояльцев и мыть посуду, а мы отправились в сад под яблоню, где и пролежали часов до пяти. Примерно в это время со стороны пустыря донеслись подозрительные стоны. Мы прислушались и различили отчетливое «мужики».

— Кто это там орет? — насторожилась Мышильда и с горечью добавила:

— Просто сумасшедший дом какой-то.

— Лежи, я посмотрю, — сказала я, вовремя вспомнив, что у Мышильды отпуск, а работа у нее в общем-то не сахар и ей не мешало отдохнуть.

По мере приближения к фундаменту вопли усиливались, и вскоре я смогла разобрать следующие слова: «Мужики… Сашка… Веник», из чего сделала вывод, что орет Серега, и оказалась права. Серега в самом деле орал, сидя на земле в очень неудобной позе, привалившись спиной к каменной кладке, орал довольно долго, потому что успел вспотеть и охрипнуть.

— Тебе чего? — спросила я. Он замер, посмотрел на меня как-то укоризненно, а потом попросил:

— Позови мужиков.

— Зачем? — поинтересовалась я, устраиваясь рядом.

— Ногу подвернул. Болит, стерва, — в доказательство своих слов Серега продемонстрировал стремительно распухающую лодыжку.

— А чего ты тут делал в одиночестве? — продолжала спрашивать я, не спеша кидаться на помощь.

— Капкан смотрел, — нахмурился Серега. — Очень мне интересно стало. Вот я и спрыгнул, но неудачно.

Объяснение меня в принципе удовлетворило, хотя Серега находился довольно далеко от места установки капкана.

— Ладно, пошли, — кивнула я, поднимаясь.

— Мужиков позови, — напомнил он.