Сестры. Дом мертвеца

Света вышла следом. Нашла же, на кого надеяться. Она стояла и с тоской слушала музыку. Зачем садилась к Зине в машину? Погнало какое-то смутное беспокойство. Нужно было узнать, где Семен. А вдруг Динка не спит, боится одна в доме, и как теперь туда вернуться? Она побрела к шоссе: ходят же попутки. Через час, когда она уже приплясывала от холода, ее подобрала пожилая супружеская пара.

Она с облегчением открыла дверь дома. Провалившись в яму продавленной кровати, как в гамаке, спала Дина. Света, не зажигая лампы, налила из чайника воды, выпила холодного чаю без сахара и тоже легла. Отчего-то жизнь, и настоящая и будущая, представилась ей непроглядным мраком, тьмой, из которой невозможно выбраться. Казалось, что они с Динкой карабкаются из этой тьмы, а кто-то ставит им бесконечные ловушки и препоны.

Когда Семен на другой день возвратился в дом и приволок молока с булками, встретили его гробовым молчанием. Слишком долго его ждали и слишком надеялись. Все молча завтракали, Света с ним не разговаривала. Только Дина, когда отправлялась к Артемию, на пороге спросила:

– Ты собираешься с милицией разговаривать?

– Ну, – буркнул он, ни на кого не глядя.

Дина вышла, а Света, посмотрев прямо в глаза, уточнила:

– Когда?

– Когда рак на горе свистнет, – бросил он.

– Значит, надо самим что-то решать... – заметила Света.

– Погоди, слушай, – он потянул Свету за рукав. – Ну рассуди сама. Если я договорюсь, то он вас забирает. Ясно?

– Чего же неясного...

– Ну так я-то снова один остаюсь... Доехал до узловой, посмотрел на эту милицию и понял, что не хочу опять тут сидеть, как в одиночке.

– А мы тебе что, цирк бесплатный?

– Нет, погоди. Значит, ты хочешь усвистнуть и с концами?

– Надо ребенка вернуть матери. Дети должны жить дома, с родителями.

– Ну пусть она едет. А ты? Ты останешься?

Света впала в замешательство. Слишком много прозвучало в его словах надежды. Она пожала плечами. Наверное, это как-то решается, если сильно захотеть быть вместе. Но Света Семену Александровичу не верила. Смотрела в его блестящие уклончивые глаза, и ей казалось, что он играет в какую- то игру.

– Не знаю, – честно ответила она.

Он встал, вышел и вскоре за окнами раздалось фырканье мотоцикла. Света, не зная, чем себя занять, отправилась на огород, принялась косить и сгребать старую траву, пыталась зажечь костер, но все валилось из рук, спички оказались подмокшими, грабли застревали и, закусив губу, она опустилась на землю, скрестив ноги и свесив руки.

Потом притащила стоявшую возле забора старую, размокшую от дождей и рассохшуюся от жары дверь, вынесла из дома матрац, бросила на дверь и легла посреди огорода, глядя в небо. Там, наверху, плыли спокойные облака, то закрывая тусклое осеннее солнце, то вновь выпуская его из своих слабых объятий, а потом неожиданно начало темнеть, тучи отяжелели, набрякли – начался дождь. Света схватила матрац и побежала в дом.

13

Зина, когда закончились танцы, свернула свою торговлю, села в машину и поехала куда глаза глядят, плохо себе представляя, где именно будет ночевать. К Надежде ехать было поздно, там все спали, к Колюне – страшновато, к бабе Паше – не хотелось старуху среди ночи будить. Можно, конечно, и наобум: едешь, где свет горит еще, туда и свернуть. Еда и водка у нее в багажнике еще оставались, а с такими дарами любой ее примет, тем более, что незнакомых тут почти и нету.

Было уже половина первого, когда ее обогнал огромный автомобиль и вдруг, затормозив, стал прижимать к обочине. Зина, вильнув и чертыхнувшись, остановилась. Из автомобиля вышли двое незнакомых парней бандитского вида. Еще один остался в машине. Она их впервые видела.

– Мать, – спросил желтоголовый парень, подходя и лениво почесывая зад, – пожрать есть? А то до дома далеко.

Цыпа помнил, что эта тетка в пятнистой «копейке» – торговка. Он ее уже сто раз видал на станциях этой железной дороги, когда они искали девчонок.

– Есть, – Зина раздумывала, расставаться ли с гостинцами. Без гостинцев придется ехать либо к Колюне, либо к тете Паше, да и то к Колюне рискованно.

– Ну так шевели буферами, – добавил второй.

Что-то угрожающее было в его тоне, и стало понятно, что расставаться с добром все-таки придется. Зина выбралась из машины, на всякий случай засунув в карман отвертку, и пошла открывать багажник. Желтоголовый, посветив фонариком, сразу выхватил бутылку и круг колбасы, второй начал потрошить свертки с маслом и гречей, как будто копался в собственном шкафу. Раскидав все, выхватил из кучи буханку хлеба. Желтоголовый уже открыл бутылку водки и хлебнул из горла.

– А деньги? – хмуро спросила Зина.

Цыпа от возмущения сделал глоток вдвое против обычного.

– Какие деньги, мамаша? Гусары денег не берут. Натурой расплачиваются. Хочешь, скидай портки. – Зина отскочила, как ошпаренная, мгновенно вспыхнув от обиды.

– Ах ты, срань. Гнида желторотая. Вонючка дол...