Читаем Сестры Марч (сборник) полностью

Мег говорила это со всей серьезностью и ожидала, что Лори либо нахмурится, либо расхохочется, но ни того, ни другого не случилось. Взглянув на нее украдкой, юноша выпалил в своей обычной манере:

– Что ж, я не возражаю. Вино в стенах этого дома уже причинило столько вреда, что пусть бы все женщины придерживались того же мнения.

– Ты не становишься с годами мудрее! – в голосе Мег прозвучало явное раздражение.

– Не становлюсь! Но сейчас я вовсе не шучу. Для меня вино не такое уж искушение. Как вода – вряд ли вино намного вреднее воды. Нет, я за ним не гонюсь. Но когда тебе предлагает его прелестная девушка, то как тут отказаться?

– И ты, так уж и быть, выпьешь! Не ради вина, а ради девушки! Послушай, Лори, обещай мне, что никогда не будешь пить! Пусть у меня будет еще один повод называть этот день самым счастливым в моей жизни.

Внезапность и серьезность требования на миг смутили молодого человека: насмешку порой бывает вынести тяжелее, чем отказ от любимого удовольствия. Но Мег знала, что если Лори дает слово, то всегда держит его. Поэтому, чувствуя свою власть, решила воспользоваться ею для блага молодого человека. Она не сказала больше ничего, но ее счастливое лицо было без того красноречиво, а улыбка как будто говорила: «Сегодня никто не вправе мне отказать!» Уж Лори точно не мог отказать ей, и, ответив улыбкой на улыбку, он протянул ей руку и сказал от всего сердца: «Я обещаю вам это, миссис Брук!»

– Очень тебе за это признательна.

– А я выпью за долгую жизнь твоего обещания, Тедди! – воскликнула Джо, наливая ему лимонад, а себе – доброе красное вино.

Итак, тост был провозглашен, а данное обещание сдержано вопреки великим искушениям. Так девушки с их врожденной мудростью улучили счастливое мгновение и оказали своему товарищу услугу, за которую он потом будет благодарить их до конца своей жизни.

После обеда гости, разбившись на пары и группы, прогуливались по комнатам и выходили в сад насладиться свежим воздухом. Счастливые Мег и Джон остановились посреди лужайки, а Лори печально вздохнул, сожалея о том, что подходит к завершению эта не совсем обычная свадьба.

– Давайте танцевать, как немцы! Пусть все семейные возьмутся за руки и поведут хоровод вокруг молодоженов. Ну а мы, бакалавры и старые девы, потанцуем парами в сторонке! – радостно завопил Лори, и в паре с Эми понесся по тропинке.

Их веселость была так заразительна, что захватила всех. Мистер и миссис Марч с тетушкой и дядюшкой Кэррол образовали круг, а к ним быстро пристроились и остальные; даже Салли Моффат, немного помешкав, вошла в круг и втянула за собою Неда. А мистер Лоренс и тетушка Марч сделались объектами для шуток: когда величавый старик с торжественным видом приблизился к пожилой даме, она сунула себе под мышку свою трость и присоединилась к хороводу «семейных». Тем временем молодежь кружила по всему саду, как бабочки летней порой.

Накатившая на всех усталость не дала импровизированному балу затянуться, и гости начали расходиться.

– Я желаю тебе только хорошего, от всей души желаю; но мне кажется, что ты еще не раз пожалеешь, – уже прощаясь, сказала тетушка Марч, обращаясь к Мег.

– Вам досталось сокровище, молодой человек, – не преминула заявить она жениху, когда тот провожал ее к карете, – так постарайтесь доказать, что вы владеете им по праву!

– Это самая очаровательная свадьба, какую только я видела, Нед. Хотя, право, не знаю, в чем дело: ведь во всем этом не было и намека на стиль! – заявила дорогой своему мужу миссис Моффат.

– Лори, мой мальчик, если в будущем ты захочешь быть столь же счастливым, женись на одной из этих девочек, ты меня очень порадуешь, – произнес мистер Лоренс, усаживаясь отдохнуть после свадебной суматохи.

– Я сделаю все, чтобы отблагодарить вас, сэр! – явно невпопад повторил свою дежурную фразу Лори, осторожно высвобождая из петлицы крошечный букетик, вложенный туда Джо.

«Игрушечный домик» находился неподалеку, так что все свадебное путешествие Мег свелось к тихой прогулке от старого жилища к новому. Когда она, похожая на хорошенькую квакершу в своем костюме серебристого цвета и соломенной шляпе с белым ободком, подошла к своей калитке, все общество, обступив ее, начало прощаться так, будто она отправлялась в далекое странствие.

– Мамочка, пожалуйста, не думай, что я тебя покинула, и не считай, что если я так сильно люблю Джона, то меньше люблю тебя, – проговорила Мег, со слезами приникая к материнской груди. – Папа, я все равно буду каждый день к вам приходить, и, пожалуйста, любите меня по-прежнему. Бет собирается стать моей помощницей, но пусть Эми и Джо тоже приходят посмеяться над тем, какая я неуклюжая хозяйка. Спасибо вам, что устроили мне такую чудесную свадьбу. До свидания! До свидания!

Родители смотрели ей вслед, исполненные любви, надежд, тихой гордости, а она уходила, опираясь на руку своего мужа и с трудом удерживая огромный букет. Июньское солнце озаряло ее счастливое лицо. Так началась замужняя жизнь Мег.

Глава III

Попытки творчества

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза