Читаем Сестры Марч (сборник) полностью

– Не воображайте, что мы вас испугались, – ответила Джо. – Конечно, я все вам объясню. Понимаете, всю зиму, весну и лето мы играли в «Странствия пилигрима».

– Я знаю, – с серьезным видом сказал Лори.

– Откуда? – удивилась Джо.

– Это все духи…

– Нет, не духи, – вывела его из затруднительного положения Бет. – Как-то вечером вас не было дома, а Лори скучал один, вот я и рассказала эту историю, чтобы его развлечь. Не сердись на меня, Джо. Лори очень понравилась наша затея.

– Видно, тебе нельзя доверять никаких секретов. Но неважно. Все равно мы собирались рассказать все Лори.

И Джо с недовольным видом погрузилась в вязание.

– Продолжайте, я очень вас прошу, – взмолился Лори.

– Значит, о новой нашей затее она вам не рассказала? Ну так вот. Мы решили воспользоваться каникулами и выполнить все задачи, которые поставили перед собой. Каникулы кончаются, и мы очень гордимся, что почти все сделали.

– Пожалуй, в этом что-то есть, – задумчиво проговорил Лори и вдруг пожалел, что свои каникулы растратил попусту.

– Марми считает, что мы должны больше времени проводить на воздухе, вот мы и берем работу с собой. А чтобы было интересно, мы кладем работу в котомки, надеваем шляпы, не забывая и посоха. Так мы играли в пилигримов еще много лет назад. Тогда мы прозвали этот холм Горой наслаждений. Как у Беньяна. Помните гору, откуда можно увидеть счастливую страну? Похоже, правда?

С этими словами Джо показала Лори на просвет между деревьями. Лори посмотрел: за рекой простирался город, а дальше высились горы, которые, казалось, доходили до самых небес. Солнечный свет золотил вершины, и они казались остроконечными башнями какого-то чудесного града.

– Замечательно! – тихо выдохнул Лори; он всегда очень живо откликался на все красивое.

– В солнечные дни здесь всегда так. Поэтому мы остаемся тут обычно до заката, – объяснила Эми; она давно мечтала нарисовать призрачный город.

– Когда Джо говорит о райском уголке, где мы хотели бы поселиться, она имеет в виду деревушку со свиньями, курами и сенокосом. Конечно, мы зажили бы очень мило, но я предпочитаю поселиться там, – добавила Бет, глядя на чудесное видение.

– Есть страна куда прекраснее этой. И каждый из нас рано или поздно попадет туда, если, конечно, будет жить достойно, – раздался мелодичный голос Мег.

– Вот только ждать очень долго, – вздохнула Бет.

– Ну, ты-то обязательно попадешь туда, – заверила Джо. – Не то что я, грешная. Мне придется еще очень долго работать над собой. И все-таки, может, я и не достигну цели.

– Не расстраивайтесь, – засмеялся Лори, – вы не одиноки. Мне тоже предстоит совершить немало подвигов пилигрима, прежде чем я удостоюсь хоть краем глаза увидеть Небесный град. Бет, у меня к вам одна просьба. Если я тут слишком задержусь, вы ведь не откажетесь замолвить за меня словечко?

Бет вгляделась в лицо старшего друга.

Несмотря на веселый тон, во взгляде его таилась тревога, и Бет не на шутку расстроилась. Однако, не показав вида, она беззаботно кивнула.

– Если человек хочет попасть туда, – она указала пальцем на небо, – и старается всю жизнь, думаю, он попадет. Как-то не верится, что у входа туда стоит стража, а на воротах висит замок. Я это представляю себе по-другому. Помните картину, где святые простирают объятия к христианину, который идет от реки?

– Если бы действительно все наши мечты исполнились! – с жаром сказала Джо.

– Вот только на какой мечте остановиться? – подхватил Лори. – Я столько построил воздушных замков, что просто не знаю, в каком хотел бы жить, – и, растянувшись на земле, мальчик принялся кидать шишками в белку.

– Выберите самый любимый, – ответила Мег. – Что вы больше всего хотите?

– А если я расскажу, вы мне тоже расскажете?

– Конечно. Но тогда пускай все расскажут.

– Расскажем! Расскажем! – заверили сестры. – Начинайте, Лори.

– Хорошо. Я видел много стран и понял, что больше всего хочу поселиться в Германии и посвятить себя музыке. Я мечтаю стать знаменитым музыкантом – пусть люди со всего света съезжаются послушать мою игру. Дело не в деньгах, главное – музыка. Вот мой самый любимый замок. А ваш, Мег?

Мег ответила не сразу.

Она помахала веткой, словно отгоняла от лица мошкару, потом, собравшись с мыслями, медленно заговорила:

– Мне хочется иметь хороший дом, а в нем красивую мебель и убранство. Чтобы ко мне приходило много друзей. Еще я хочу, чтобы на столе была вкусная еда, а дома полно слуг, и чтобы у меня никогда не кончались деньги. Окажись у меня все это, я стала бы счастливой. И могла бы сделать много добрых дел, и, наверное, меня все любили бы!

– А в вашем дворце будет хозяин? – лукаво осведомился Лори.

– Разве вы не слышали? Я ведь сказала, что в доме будет много друзей. – И, пряча лицо, Мег принялась поправлять туфлю.

– Почему не сказать прямо, что ты мечтаешь об умном, добром и прекрасном муже и хочешь стать матерью прекрасных детей? Ты ведь сама понимаешь: без этого самый хороший дом будет холодным и несчастливым, – решительно заявила Джо.

– В таком случае смею утверждать, что в твоем замке будут одни книги, чернильницы и лошади, – тут же съязвила Мег.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза