Сестры. Мечты сбываются

– У меня имя есть, – подал голос Бондарчук. – Сколько раз повторять...

– И имя твое пшик, – согласился Паша. – Можно сказать, что это и не имя даже, а так, кличка собачья. Потому что чем ты отличаешься от животного? Вот чем, скажи?

– Могу в лоб тебе засветить... – холодно ответил Бондарчук.

– И собака тоже может укусить, – кивнул Паша. – А вот принципиально, чем?

Бондарчук в ответ широко зевнул. Зануда этот Паша, и речи его давно всем известны. Все одно и то же. Люди земли, да люди луны, да человек разумный, да человек-насекомое. Бу-бу, бу-бу и пошла писать губерния. Спать хотелось невыносимо, да нельзя.

– Ну хочешь, давай попробуем, – Пашей овладела новая идея: – Допустим, ты хозяин, я слуга. Освободи меня, и махнемся ролями. Прямо сейчас. Я тебе буду прислуживать, а ты приказывай.

Бондарчук приоткрыл левый глаз. Ну да, щас. Разбежался. Такой слуга на хрен нужен. Слуга должен быть, как таджик Миша. Послушный и исполнительный.

– Не-а, в слуги, Паша, тебя никто не возьмет. Даже я, – произнес он.

– Вот видишь, – обрадовался хозяин. – Значит, ты не дурак, а временно заблуждаешься.

Бондарчук решил молчать. Впрочем, Паше это по барабану. Ему собеседник не нужен. Все равно будет молотить без остановки. Говорят, он раньше у бандитов «на умнике» сидел, задумывал проекты и споры разруливал, да врут поди. Болтун просто, кто ж его слушать бы стал, пустобреха... Охранник снова зевнул. Водка его не брала, дело не двигалось, было скучно и тревожно одновременно.

Заиграл мобильник, Бондарчук нажал кнопку и вышел из комнаты. Звонил лейтенант Лошак.

Дина все подбивалась к Мише. Она придумала план: сходить в замок на разведку. Она же знает Шуркин лаз, быстро сбегает и посмотрит, что там. А потом ей надо в Брусяны, ее сестра уже обыскалась, наверное. Миша сперва отказывался, опасаясь Бондарчука, но Дине пришла в голову мысль, что вдруг Шурка туда вернулась, и таджик сразу согласился. Вышли они ближе к вечеру и добрались, когда уже начало смеркаться.

Первым делом Дина сиганула в. часовню отпирать Галочку. Мысль о пленной красавице ее не оставляла, было б ужасно, если б та погибла от голода. Ведь никто, кроме нее и Паши, о ней не знал, а если людоед Бондарчук расправился с Пашей, то Галочке придется туго.

Дина пробралась в темную часовню, повернула ручку под ковром и увидела все ту же сказочную картину. Красавица спокойно читала под лампой-тюльпаном, волосы ее блестели. Она улыбнулась Дине:

– Ты что, не ушла?

– У нас переворот, – с ходу заявила Дина. – Бондарчук захватил хозяина в плен. Измывается, наверное.

– Что ты такое говоришь? – изумилась красавица. – Еще кто над кем измывается, надо посмотреть!

– Так пошли! – предложила Дина.

Галочка встала и нерешительно поглядела на оставленный диван. Видно, ей было тут не так уж плохо. Нравилось в темнице.

Они выбрались из часовни и неслышно обошли дом. Ни звуков, ни следов пребывания людей не было. Здание точно вымерло, лишь на втором этаже, в кабинете горел свет. Поняв, что ничего узнать не удастся, они выбрались через Шуркин лаз на волю. Галочка ежилась от прохлады, вздрагивала от шорохов и птичьих криков и вообще казалась Дине слабой и беззащитной, как маленькая девочка. Она и сама это заметила.

– Что-то я в этой часовне какая-то вялая стала, – пожаловалась она. – Или Паша меня сломал? Выдрессировал?

За стеной их поджидал Миша.

– Надо милиция звать, – заявил он, выслушав их отчет.

– Сейчас милиция уже закрыта, – объявила Дина. – Пошли в Брусяны, а утром – в милицию.

Миша, опечаленный отсутствием Шурки, неохотно согласился. Они двинулись по ночной дороге. Фонари не горели, вокруг шелестели кусты и было страшновато, поэтому шли быстро и обрадовались, когда на холме показались огни деревни. Дина привела их к дому Василия. Ворота уже были заперты, но на стук открыли.

– A-а, явилась! – обрадовался ей Петька. – А я думаю, куда пропали, инструмент даже бросили.

– А Света где?

Петр отвел глаза. Он знал только, что группа ее потеряла. Ждали, да так без нее и уехали.

– Не в курсах, – он развел руками.

Дина нахмурилась. Только этого еще не хватало. Вот же какая Светка, совсем ее бросила. Поручай таким детей.

– А Афиногенов где?

– А в Саратове, видать. Раным-рано сегодня отбыли.

– А Света? – Дина все сильней хмурилась.

Ужас какой-то. В замке переворот, Афиногенов улетел, а главное, Светка пропала. Оставила ее с таджиком, Любой, которая то и дело сходит с ума, и беспомощной Галочкой, которая сама хуже инвалида.

– Да не в курсах я. Ее уж два дня как нету, – развел руками хозяин. – За документами что ль поехали. С рыжей. Но та вернулась, а энта нет. Может, в городе осталась... Вот я и думал, что с инструментом делать?