Сестры печали

– Будем! Ох и мерзость мерзостная, – Настя сморщилась, но бокал из рук не выпустила. – Годы ей благородства не добавили.

– Вы говорили о чудесах, – вкус действительно был на очень большого любителя старины, однако Летиция гримасничать не стала, опасаясь обидеть щедрую на диковинки хозяйку. В глубине души она надеялась выпросить еще одну сигаретку.

– Да, чудеса… На охоте сестры сбили детеныша вичухи – эта тварь настоящий рассадник необходимых для моей лаборатории ингредиентов. А вот что девочки обнаружили в желудке «трофея».

На этот раз диковинкавозникла не из стола, Настя достала ее из кармана: небольшой, но увесистый цилиндрик из темного металла.

– Внутри письмо. Отчет. Не дошедший до адресата…

Настоятельница говорила нарочито медленно, запивая чуть не каждое слово древним вином. Однако Летиция держала себя в руках, понимая, что разговор подходит, наконец, к самому важному.

– Думаю, прожорливая маленькая вичуха сожрала почтового голубя или его неизвестного мне современного заменителя, и потому послание отправилось не на восток, как того желал отправитель, а в противоположную сторону. Да, мы находимся немного западнее от места отправки сообщения. Если точнее, всего лишь в сорока километрах…

Лю молчала и терпеливо ждала, пока женщина ходилавокруг да около главного – содержания перехваченного письма.

– В этом цилиндрике, – Настя положила его на стол и крутанула, как юлу, – есть упоминание некого Пояса Щорса, причудливого места где-то на Урале. Там… – женщина запнулась, – там то, что я столько лет безрезультатно искала.

Летиция не выдержала:

– Лекарство от лучевой болезни?

Настоятельница прикрыла глаза в задумчивости. Цилиндрик между тем прекратил свое вращение и застыл.

– Если я правильно поняла, Пояс Щорса и есть лекарство. Он исцеляет и защищает всех, кто находится на его территории… Информации мало, почти вся косвенная, но имеющегося более чем достаточно, чтобы всерьез заинтересоваться этим местом.

– А Урал – это далеко?

Настя неопределенно хмыкнула, затем сокрушенно кивнула:

– Очень. Другой край вселенной. Две тысячи верст по мертвой земле.

Летиция присвистнула разочарованно:

– Ничего себе… Я такое расстояние даже вообразить не могу!

– Воображать и не придется. Я наняла тебя, назовем это так, чтобы преодолеть сорок километров. Вернее, сорок туда, столько же обратно.

– Я должна найти того, кто написал письмо? – догадалась девушка.

– Именно, девочка. В самую точку!

– Но почему я? Я ведь не сталкер, не путешественник, не…

Настоятельница жестом прервала надвигающийся поток «не».

– Я знаю, кем ты не являешься, так что не утруждай себя.

Летиция растерянно смотрела на хозяйку, в ожидании ответов.

– В Приюте мне не с кем поболтать, это чистая правда, – начала та невпопад. – Но коллектив, который я собрала здесь, работоспособный. Каждый при деле, каждый на своем месте. Есть в штатенянечки, медсестры, слуги, охранницы – я зову их «специалистами низшей категории». Но мои помощницы – средняя и высшая категория, способны на большее, чем обычный уход за пациентами. Например, Ведунья – это ее имя и специализация одновременно – прекрасно справляется с тонкими эзотерическими материями. Ты понимаешь, о чем речь?

– Нет.

– До войны подобных людей (правда, Ведунья вовсе не человек) именовали экстрасенсами. Дословно переводится как «сверхчувствительный», способный ощутить то, что недоступно рядовым людям, – Настя криво улыбнулась и добавила: – Рядовым людям, типа меня. Я хотела нанять соседей-военников, чтобы они прокатились в ту сторону, однако, как всегда поступаю в сложных ситуациях, сперва обратилась к Ведунье с правильным вопросом. А в качестве ответа получила твой рисунок (Ведунья отлично рисует, но совершенно не говорит, иногда мне даже кажется, что она лишена привычного нам разума) с корявой подписью: «Гипноз». Что ты думаешь обо всем этом?

– Я далека от экзо… чего-то там.

– Эзотерика, – с готовностью поправила ее Настя. – Любопытная дисциплина, жаль, совсем не поддается инструментальному измерению. Я понятия не имею, каким образом ее изучать. Ведунья тупа, что пробка из-под этой кислятины, – женщина с брезгливым видом разлила остатки вина по бокалам, – но творит вещи, недоступные моему не самому хилому интеллекту.

– Настя, – взмолилась девушка, – ну мало ли чего привиделось тупой Ведунье! Я не владею гипнозом, я не…

– Опять завела свои «не», отставить! Я слишком доверяю Ведунье, чтобы разбрасываться ее… подсказками. Твоя помощь понадобится там, где остался на зимовку автор письма, – он застрял в небольшой деревне до весны, судя по его же записям. Возможно, чтобы разговорить его, придется применить гипноз… Иного предназначения твоему таланту я не вижу.

– А как же старые добрые пытки? – не сдавалась Лю. – Военники и без меня кому угодно язык развяжут!

Настя выпила полный бокал до дна. Сморщилась, крякнула, крепко выругалась: