Сестры Тишины. Тихоня

– Ну раз ты решил, смотри. Вот это госпожа Ниди, – и не подумав спорить, Тмирна достала из принесенной с собой шкатулки небольшой, написанный маслом портрет и скромный набросок углем. – А вот – Маст. Художник у нас не очень стоящий, но Эста подправила. А сейчас договоритесь об условных жестах и идите переодеваться, придется идти в том, в чем вы ушли из каменоломни. Но потайные карманы девочки мы уже пополнили.

Маст пошатнулся от порыва сильного ветра и заторопился под навес, здесь хлестал проливной дождь. Несколько минут стоял, рассматривая довольно скромную портальную башню – из тех, какие строят в богатых домах или отдаленных поместьях. И пытался вспомнить, а как выглядит его жена и почему он так давно сюда не возвращался. И еще, почему не принес гостинцев сыну… или у него дочь?

– Ой, – воскликнул рядом женский голос, и худенькая женская фигурка, прикрыв голову рукой, бросилась в укрытие.

– Дорогая? – неуверенно спросил мужчина. – Ты меня узнаешь?

– Узнаю, – печально сказала она, – запомни, серебряный флакон с чернью, я должна найти его в тайнике и выпить, у меня начинается приступ.

– Запомню, – обрадовался он, бережно обнял ее за плечи и, распахнув расшатанную дверь, повел по тускло освещенной одиноким масляным фонарем лестнице вниз, в тепло совершенно незнакомого дома, который почему-то считал своим.

Масту казалось это странным и немного тревожным, но его спутница очень спешила. Рвалась вперед сама, тащила его и упрямо бормотала что-то себе под нос.

Маст разобрал только несколько слов, произнесенных словно в бреду: дверь с розами, дверь с розами… шкафчик в изголовье… в изголовье… запить вином, вином… И снова – дверь с розами, шкафчик в изголовье…

Похоже, у жены серьезная болезнь, начал понимать он, наверное, потому-то так редко он с нею и встречается. Но если так, то с кем тогда ребенок?

Надежда на ответ возникла перед ним в виде женщины, одетой в выцветший стеганый атласный халат и ночной чепец. Дама молча стояла со свечой в руке на лестничной площадке, и Маст рассмотрел на ее помятом лице смешанное с ненавистью отвращение, тотчас отбившее у мужчины всякое желание задавать незнакомке какие-либо вопросы. А вот его жена, пробегая мимо злой женщины, мрачно пообещала всех убить, если разбудят.