Сеть

«Алексей Опанасович, только что закончил беседу с объектом. Он признался в совершении им террористических актов. Масштабы заговора и степень вовлеченности других членов Комиссии пока неясны. К сожалению, задержать объект не удалось. Матерый оказался преступник! Чтобы у вас не возникло сомнений в моей порядочности, расскажу подробно. Беседа состоялась в его кабинете, двери снаружи охранял мой ассистент, кроме того, мы заблокировали каналы связи. В разумных пределах все меры предосторожности были соблюдены. Я не мог предполагать, что объект внезапно нанесет мне жестокий удар ногой, после чего я окажусь неспособным контролировать ситуацию. Далее, он не позволил войти в дверь моему ассистенту, применив против него стул и закрывшись изнутри на кодированный замок. Затем активизировал пожарную сигнализацию, ткнув горящей сигаретой в датчик, открыл окно и прыгнул в раскрывшийся уловитель аварийной кишки, по которой спустился на землю. После этого я потерял его из виду. Все произошло за считанные секунды. В настоящее время нахожусь в кабинете бежавшего преступника и ввиду травмы, вызванной ударом (подозреваю перелом), расследование временно прекращаю.

ВАШ ДРУГ».

ВЕКТОР 8 (интервал 19:30–21:00)

36

Сведения из личного раздела Брука И. А.

Из предисловия к книге: А. Тюрин, А. Щеголев «Психологические тупики компьютерной эры»[4], запись 2012 г., Бехтерево:

«…Впервые за всю историю человека созданный им инструментарий стал превосходить его не только физически, но и интеллектуально. Солдат первой мировой войны, конечно, испытывал ужас перед движущимся на него танком, но уверенность в том, что танк является механическим придатком разума, ничуть не превосходящего его собственный, мобилизовывала волю. На рубеже XX–XXI веков у человечества исчезла уверенность в интеллектуальной избранности. Появился „помощник“, намного эффективнее и органичнее использующий принципы логического мышления: индуктивный, дедуктивный, аналоговый — ведь они заложены в основу его жизнедеятельности и, кроме того, многократно усилены сверхвысокими скоростями обмена информации и неограниченными объемами памяти. Между тем вольно или невольно, но наука веками истребляла в человеке альтернативные принципы мышления (интуицию, внечувственное восприятие, парадоксализм и т. д.), культивируя формализованные. Таким образом, каналы информационного взаимодействия человека со средой, отличные от технологических, в настоящий момент оказались недостаточно развитыми. И у человечества нет выбора, кроме как лечь в люльку, им же приготовленную. Это — критический период. Менее явной стала необходимость постоянно принимать решения, следовательно, теряется и умение, и готовность это делать. Однако „помощник“ ненадежен, он вряд ли способен отражать реальность в той мере, чтобы управлять ею. Такое положение неустойчиво: в любой момент люлька может перевернуться…»

Справочные материалы из книги: К. Ван Хелдерн «Истоки технократического культа», запись 2010 г., Нью-Йорк.

Компьютерный культ (источник компьютерного транса) — разновидность технократического абсолютизма. Его истоки — в страхе человека перед грандиозностью рожденных им механических сил на фоне собственной маломощности. В представлении обывателя гиперкомпьютер или компьютерная сеть — это развертывание на более высоком количественном уровне способностей человека, делающее его собственные интеллектуальные функции ненужными и оставляющие ему только функции потребления. Оправдание, смысл своего существования человек ищет в деятельности гиперкомпьютера, как своего рода сверхчеловека. Сверхчеловек может принести потребительское счастье, если ему не мешать. Устойчивость гиперкомпьютера принимается за жизненную силу самого человека, и для людей, воспитанных в традициях предпочтения непротиворечивых схем мышления, он становится объектом слепого культа, источником их психического здоровья и радости, стабильной и спокойной жизни, даже бессмертия (в более отдаленном будущем).

Комментарий № 17