Сет

Постирав лифчик и нижнее бельё в раковине, Айла повесила их на вешалку для полотенец и надеялась, что к утру они высохнут. Ей не особенно нравилась идея не носить их или чтобы Сет видел, как они сохнут, но у неё не было выбора. Она оделась в одолженную одежду, которая оказалась ей велика.

«Ты сможешь пройти через это», — сказала себе Айла. Она расчесала свои мокрые кудри и открыла дверь ванной.

Сет была на кухне, готовил что-то настолько приятно пахнущее, что её желудок заурчал.

— Я сделал чай, если хочешь, — сказал он, не оборачиваясь.

— Спасибо, — ответила она и налила себе дымящуюся чашку. Она скользнула на стул у маленького столика и сделала глоток. Напиток был мятным и имел приятный вкус, наполнил теплом её тело. Она не знала, с чего начать, поэтому ничего не сказала, просто смотрела, как он двигается.

Убийца, который готовит.

Может ли ночь стать ещё более странной?

— Не лучший мой кошари, но мне пришлось готовить из того, что у нас было, — проговорил Сет, ставя перед ней дымящуюся миску. Он налил ей чаю, прежде чем присоединиться к ней (прим. — Кошари, также называемая кушари, кошери — египетское национальное блюдо, которое готовится из риса, макарон и чечевицы, смешиваемых, а затем приправляемых томатно-уксусным соусом. Иногда в блюдо добавляют короткие кусочки спагетти, нут и обжаренный до хрустящей корочки репчатый лук).

— Я не умею готовить, поэтому любая еда будет хороша, — ответила Айла, прежде чем съесть ложку. — Определённо лучше, чем то, что я приготовила бы сама.

Сет улыбнулся.

— Сойдёт. Если мы выберемся отсюда живыми, однажды вечером я приготовлю для тебя еду как полагается.

— Если ты вытащишь меня из этого живой, я могу просто согласиться на это, — ответила она, удивив себя. Айла явно была более травмирована, чем думала.

— Это сделка, — ответил Сет. Он потягивал чай, наблюдая за ней сквозь пар своими хищными золотыми глазами.

— Ты спокойнее, чем я думал, — признал он через некоторое время.

— У меня был срыв наедине. — Айла разложила немного риса по тарелке. — И ты прав. Я как бы застряла с тобой, пока всё происходящее не прекратится. Я хотела бы знать, что происходит. Я приняла душ и поела, так что скажи мне правду.

— Твоего отца зовут Кадер Аяд. Он руководит крупной операцией из Каира, — без колебаний сказал Сет.

— Операция. Я предполагаю, что она незаконна. Эти люди спрашивали меня о его кокаине.

— «Незаконный» в Египте довольно относительный термин, и ты это знаешь. Он называет себя бизнесменом, но он гангстер, за неимением лучшего слова. Его соперником является человек по имени Мусса Омар. Он каким-то образом узнал о тебе и хочет использовать, чтобы заставить Кадера передать ему Каир.

Айла медленно покачала головой.

— Это смешно. Кадер даже не знает меня. Если он преступник, я сомневаюсь, что он отдал бы что-нибудь за женщину, которую он никогда не видел.

— Однако он знает. — Сет положил телефон перед ней. На экране была её фотография с группой детей, сделанная прошлой зимой в Судане.

— Где он её достал? — спросила Айла.

Сет пожал большими плечами.

— Понятия не имею. Кадер держал тебя в секрете от меня и всех остальных.

— Откуда тогда Мусса узнал обо мне?

— Отличный вопрос. Я хочу знать ответ на него, — произнёс Сет, выражение его лица сменилось на выражение холодной ярости. Айла отвела взгляд и заметила, что из-под его рукава капает кровь.

— Сет, ты ранен, — сказала она, и перешла в режим врача. — Позволь мне взглянуть.

Не обращая внимания на его протесты, Айла обыскала кухонные шкафы, достала аптечку и намочила чистую тряпку.

— Пустяки. Я быстро выздоравливаю, — настаивал Сет.

— Засучи рукав. Мне решать, пустяк это или нет, — упрямо сказала она.

Сет весело посмотрел на неё, прежде чем закатать свой чёрный рукав. Он обернул клочок ткани вокруг раны. Айла развязала его, чтобы открыть всё ещё кровоточащую рану.

— Я же сказал тебе, что это пустяк.

Айла проигнорировала его, обернув руку мокрым полотенцем.

— Надеюсь, ты не истёк кровью в тот кошари, который я только что ела.

— Вот поэтому он такой вкусный, — поддразнил Сет.

— Думаю, можно обойтись без швов, — сказала она, осматривая порез. — Не похоже, что в нём что-то есть.

— Я его промыл. Ничего страшного, но, если ты хочешь поиграть в доктора, я тебе позволю. — В его тоне было достаточно намёков, чтобы Айла закатила глаза.

— Как будто я не слышала этого раньше, — проговорила она, снова прижимая полотенце к порезу. — Я ведь не могу позволить, чтобы мой рыцарь в сияющих доспехах истекал кровью, не так ли?

Сет приподнял бровь.

— Я думаю, мы оба знаем, что я не рыцарь.

— Не говори так, — сказала она. Когда кровотечение остановилось, Айла намазала порез антисептическим кремом, наложила стерильный пластырь и замотала повязкой.