Сеть

– Я залезла в Интернет, набрала в поисковике «Ховринская больница». Большинство результатов поиска мне выдало информацию о заброшенной больнице в Северном округе, район Ховрино!

– Конечно, – произнес Артем. – Более укромного места для сведения счетов с жизнью не придумать…

– Так вот! Эта женщина стала задавать вопросы тому, кто разместил этот пост, что и когда именно это произойдет, но ее сразу забанили! Артем?!

– Карина, я тебя слушаю. Не волнуйся.

– Я не знаю, что думать! Наверняка эти нелюди что-то задумали! Но когда?! Куда бежать и кому говорить об этом?!! Помоги!! Я уже перестаю себя контролировать, у меня одна мысль – все бросить и помчаться туда! Я готова сутками дежурить возле этой больницы! Вдруг дети уже там?! Стоят на крыше?!!

– Нет, Карина. Ты останешься дома, – сказал Артем. – Никто сейчас никуда не поедет. Я позвоню тебе утром, так как у меня тоже есть для тебя новости. А насчет ховринской больницы…

«Счетчики, – сверкнуло у него в голове, и адвокат даже запнулся. – Точно, счетчики. Шесть счетчиков в «Реквиеме», которые должны обнулиться в воскресенье», – подумал он.

– Я, кажется, знаю, когда это будет. Время есть. Надо хорошенько подготовиться, чтоб не спугнуть главных гадов. Ничего не предпринимай! Я позвоню тебе, – повторил Павлов. – А сейчас ложись отдыхать, уже поздно.

– Что-то случилось? – испуганно спросила Мия, когда Артем закончил разговор. Она немного оробела, глядя на посуровевшее лицо адвоката. Сейчас он больше напоминал ей жесткого, бескомпромиссного судью, нежели вежливого защитника прав.

– Пока нет. И я надеюсь, что не случится, – последовал твердый ответ.

Вскоре серебристый «Ягуар» притормозил у подъезда Артема.

– Может, все-таки останешься у меня? – спросил он Соломина. – Уже скоро светать начнет.

Юрий махнул рукой:

– За мной через десять минут машина придет. Впрочем, если ты боишься, я провожу тебя.

Он подмигнул Артему, и они рассмеялись. Впрочем, особой радости в этом смехе не было. Друзья крепко пожали друг другу руки.

– Перестань лезть в пекло, Тема, – сказал Соломин на прощание. – Дай это делать тем, в чьи обязанности это входит.

Павлов развел руки в стороны:

– Я рад бы, Юра. Да не всегда они за мной поспевают. Да и характер у меня скверный. Сам знаешь. Ну а ждать для меня хуже, чем догонять. А уже тебе, как никому, лучше известно, что время нас и не щадит, и не ждет.

Мия сонно зевала. Моргая, она равнодушно таращилась по сторонам, и, судя по ее виду, девушке хотелось одного – как можно скорее оказаться под одеялом.

Войдя в подъезд, Артем поздоровался с консьержкой и направился к почтовым ящикам. Звеня ключами, он открыл свой, и, достав рекламный буклет, неожиданно застыл на месте. Взор Павлова сосредоточился на крошечном изображении дельфина, который был нарисован маркером на соседнем ящике. Нарисован криво и неуклюже, но все равно, в неуверенных очертаниях узнавался силуэт дельфина.

В следующее мгновение брови Артема поднялись.

– Вика? – едва слышно произнес он.

Перед глазами, словно на ускоренной перемотке старой пленки, заскользили кадры последней встречи с юной соседкой у подъезда – ее сутулая поза, безмерно уставшее лицо, бледная кожа и отрешенно-потухший взгляд, взгляд человека, который давно перестал ждать чего-то хорошего от жизни.

– Вика, – так же тихо повторил он, машинально запирая ящик.

– Артем, ты идешь? – раздался нетерпеливый голос Мии у лифта.

– Да. Бегу.

Этой ночью он плохо спал, ворочаясь на кровати. Порезанная рука слегка ныла, но не она была причиной бессонницы Артема. Что-то мучило его, как стальная стружка, попавшая в глаз. Не давала покоя мысль о нелепом дельфине, нарисованном на ящике Вики. Но кроме дельфина была еще некая деталь, постоянно ускользавшая в сознании Павлова, она была похожа на едва различимый кончик поводка, привязанного к собаке, которая упорно пыталась скрыться от него в тумане.

Артем лежал, прислушиваясь к мерному посапыванию Мии, как неожиданно его осенило.

Он вспомнил Луну, одну из участниц «Реквиема». Ту самую юную девочку с желтыми бантами. Сейчас он понял, кто она на самом деле.

И теперь Павлов с нетерпением ждал рассвета. Времени оставалось в обрез.

Ранний гость

В эту ночь Вика спала крепко. Вероятно, сказалась общая усталость организма, ослабленного бессонницей, беспрерывным сидением за компьютером и отсутствием нормального и регулярного питания.

Под утро ей приснилась мама, и она снова настойчиво спрашивала, хочет ли Вика, чтобы она вернулась.

Вика задумалась. С ее губ уже готово было сорваться «да», как внезапно в мозгу тяжело хлюпнуло:

«Киты, Луна. Киты плывут вверх. Не забывай об этом».

Лицо мамы внезапно накрыла мрачная тень, она съежилась, как засохший осенний лист, и Вика открыла глаза.

Проснувшись, она, неожиданно для себя, распахнула занавески. И тут же зажмурилась, щурясь от яркого солнечного света, – суббота обещала быть ясной и безоблачной.