Сеть дронов

— Я знал, что они тебе понравятся, человек Алекс, — в голосе Куба зазвучали бархатные интонации, такими голосами взрослые говорят о детях. О детях, заслуживающих любви и похвалы, — они очень хорошие, просто их разум получился не совсем таким, как у нас с Синим Кубом. Они очень хорошо чувствуют, но говорить пока не умеют. Зато они всё понимают. Человек Корней говорил, что они очень чувствительны к эмоциям. И общаются они тоже, эмоциями. Человеку Корнею нравится с ними общаться. Наверно, и ты, человек Алекс привыкнешь к ним быстро.

— Зачем ты всё время выделяешь слово «человек»?

— Я не знаю, как-то так у нас сложилось с самого начала, вот я и называю вас «человек Корней» и «человек Алекс». И Синий Куб так же называл. А тебе это неприятно?

— Совсем нет. Просто неудобно как-то звучит. Может, давай, вы будете называть меня просто — Алекс? Мне так больше понравится.

— Давай, — согласился Куб, — так будет короче и проще.

— Вот и договорились. Друзья всегда должны договариваться. Согласен?

— Согласен. Это хорошее правило. Мы обязательно будем его придерживаться, друг наш, Алекс.

И опять Алекс ощутил волну тепла и доброты. Всё-таки, от роботов у них только внешность, решил он. А в общении Куб больше похож на старательного школьника, что ли. А Тор и Маленький Шар, вообще, словно щенки какие-то, добродушные. Или, скорее, детишки маленькие.

— Ну, вот и отлично, друзья.

И тут один из дронов, «жук», (Тор в нём или Маленький Шар?), вдруг заволновался, и Алекс ощутил вопросительно-требовательные оттенки в его эмоциях.

— Что случилось, Куб, чего он хочет?

— Подошло к концу время зарядки аккумуляторов, надо выключать дизель. Маленький Шар волнуется, так как топлива у нас осталось очень мало, всего на несколько зарядок.

— Вот это интересно. Выключайте, давайте, а я погляжу.

Маленький Шар немедленно побежал к люку. За ним устремился Тор. Они вдвоём налегли на штурвал, и люк со скрипом отъехал в сторону. Шум дизеля стал заметно слышнее. Тор с Маленьким Шаром шмыгнули в люк, Алекс побежал за ними. Они пробежали метров тридцать по длинному, узкому тоннелю штольни, сделали вместе с ним правый поворот, градусов на сорок, и ещё метров через пятнадцать оказались у овальной металлической дверцы, размером в поперечное сечение тоннеля. И вошли внутрь.

Здесь уже вовсю грохотал дизель и висел сплошной слоистый сизый дым. Было жарко и сильно пахло перегретой, горелой смазкой. Помещение дизель-генераторной, было размером десять на пятнадцать метров, и имело метра три в высоту. На массивных бетонных фундаментах, стянутых железными полосами, стояли два дизельных мотора с соосными электрогенераторами. Один из дизелей со свистом рокотал и мелко, но сильно вибрировал, и эта его дрожь, казалось, передавалась прямо в мозг. Выхлопные трубы, выходя из цилиндров, объединялись в одну, и входили прямо в бетонную стену. А далее, каким-то замаскированным образом, очевидно, соединялись с атмосферой. Кстати, и воздухозабор осуществлялся подобным образом. Маленький Шар подбежал к работающему дизелю, подтянулся, вскарабкался и потянул за какой-то изогнутый рычажок. Раздалось свистящее «чуф-чуф-чуф», и дрожь, свист и грохот тут же смолкли. Тор побежал в, не замеченное ранее Алексом, соседнее помещение, и что-то там начал переключать. Все пошли за ним.

Это была аккумуляторная. На полу, в несколько рядов, стояли соединённые между собой плоскими, сделанными из позеленевшей меди, шинами, аккумуляторы. Они были очень большого размера, и Алексу почему-то подумалось — танковые аккумуляторы, тяжеленные, наверное, впятером, не утащишь, только расколачивать. Значит именно из-за соседства с этими химическими элементами, они и сидят там на пятачке. Чтобы не подвергать себя воздействию вредоносных паров.

Плоские медные шины уходили в какой-то электрощит, по-видимому, встречались там с кабелями из генераторной, и далее уходили в ещё одно соседнее помещение.

— А там что? — спросил Алекс у Куба.

— Там коммутационная щитовая, кабельная разводка и помещение для обслуживающего персонала. Далее шел служебный тоннель, но теперь это всё плотно засыпано грунтом. Туда не пройти.

— Понятно. Стало быть, вы так и сидите возле колодца всё время? А погулять не выходите, хоть иногда?

— Я выхожу, — Алексу показалось, что Куб сказал это с оттенком гречи, — а вот они, нет.

— А почему — они нет?

— Потому, что этим выходом им не пройти.

— Интересная новость. А почему им не пройти?

— Потому, что у них корпуса старой конструкции и не приспособлены к пребыванию под водой. Вот они, бедные, и сидят тут безвылазно. Раньше, когда не был завален тоннель, мы с ними выходили близко к поверхности, на верхние уровни. Там, в одном месте, большой провал, и сквозь него видно по ночам звёзды, и очень редко — Луну. Мы любили там стоять и смотреть вверх. И мы всё представляли себе, как однажды, наступит время, и мы туда попадём. И будем гулять по её чистым просторам, и нам не надо будет ни от кого прятаться… А сейчас, им даже это недоступно. Мне очень их жаль.