Сеть Сирано

— Не хочешь или не можешь? — на всякий случай переспросила тетка.

— Могу, — спокойно сказал Лексеич, — но не хочу.

И тетка ему поверила. Сама такая же, сонная.

Но решила вдруг пересилить себя. Пойти назло себе погулять. Без авосек и магазинов, по свежему воздуху и красивым местам. Пошла и не пожалела. На бульварах народу — яблоку негде упасть. Все больше молодежь. И тут тетка, мама дорогая, во всей своей непереносимой красе! Лягушка, блин, путешественница, невольная приверженица климакса. Ходит тут, спотыкается. Отражается в юных мартовских лужах.

Хреновое это время года — весна. То холодно, то жарко. Никогда не поймешь, как одеться. Вот и тетка расфуфырилась, калоша, в легкий кожаный плащ. До самого мозга костей промерзла. Пришлось зайти в «Шоколадницу» выпить чего-нибудь горячего. А вокруг — все молодые, все парочками. Омерзительно. Официантка так жалостно смотрит, что не знаешь, то ли послать ее «на», то ли сразу на чай дать? От растерянности заказала десерт с мороженым. Холодный… Давилась, но ела…

И вдруг из зала для некурящих парень выходит. Даже не парень, а молодой мужчина. Высокий, симпатичный такой. Вышел и сразу к тетке. А в руках у него букет громадный, желтый. Тюльпаны и нарциссы. Тетка сразу почему-то вспомнила Булгакова, но там были другие желтые цветы.

Вам нравятся эти цветы? Спросил мужчина. Нравятся. Ответила тетка. Тогда возьмите их, прошу вас, пожалуйста. Мне? За что? Что я вам такого сделала? Ничего, просто так…

Лучше бы отказалась. Он бы их выбросил, и они бы вместе пошли… А она растерялась, приняла, пожадничала. Потом, конечно, стало все понятно, мозги-то свои, натуральные. Девушка к нему на свиданье не пришла, продинамила стерва… Но все равно, сначала было так приятно… И потом было приятно все равно. Когда она шла по улице как чья-то девушка, как королева, то, опуская лицо в лепестки, то, вынимая, то опуская, то вынимая. Задыхаясь от счастья, от головокружения и хотя! Хотя — в смысле, желая — во что бы то ни стало жить, жить, жить…

Оказывается, как мало нужно для счастья. Толчка малюсенького, тонкого намека. Желтых цветов, чужой зависти, весеннего дня… А может, тревога моя, тоска, щемящая боль в сердце с этих долбанных цветов и началась? С их солнечности, обилия, головокружения? С их нестойкости, хрупкости, краткости? Четыре безумных дня и мгновенная смерть. Ржавая сухость, прелая вода… А столько всего еще можно было успеть! Сколько почувствовать, порадоваться, пострадать!

Живем, блин, легкомысленно, нерачительно, как эти глупые цветы. Как Кащеи Бессмертные. Думаем, что никто и никогда не доберется до нашей заветной иголки, яйца не разобьет, на дуб не влезет. А сказка тем и хороша, что в ней намек. Скрытый смысл, второе дно. Обязательно найдется какой-нибудь пьяный Ванька, дурак, счастливчик, которому до зубовного скрежета станет невтерпеж! И подкосит он этот дуб, и вскроет яйцо, и иголкой твоей у себя в зубах поковыряется. Хорошо ему, гаду, привольно!

Так почему же мы не спешим? Не торопимся делать добрые дела? Если не для всего человечества, то хотя бы для себя единственной, любимой. Ведь если каждая женщина на земле будет хотя бы немножко, хотя бы чуть-чуть, хотя бы кратковременно счастлива, значит, она сможет осчастливить и все остальное человечество. Простая же арифметика, поверьте, господа… Не бойтесь совершать поступки, копить их, прессовать, складывать про запас… Пускай они будут глупые, необъяснимые, смешные… Пускай стыдные, ошибочные, запретные… Правильные, смелые, мужественные… Разные! Ведь это моя жизнь, богатая на события и воспоминания. Садитесь, дети, в круг, я расскажу вам о ней.

Так думала тетка, наблюдая сквозь слезы за жаркими языками пламени, вырывающимися с экрана телевизора. Сквозь слезы, люди! Боже мой, и уже немножко сквозь любовь…

Ольга

Вчера он приехал на новой машине. Голубая такая, сверкающая. Я говорю, где взял? Он только плечами пожал. Что, типа, сама не знаешь? Не с наших же, преподавательских трудов такая роскошь.

Понятно. Опять жена подарила. Раз в два года новая игрушка. Балует. Значит любит. Хорошо иметь таких жен. Сама заработала, сама подарила. Сама выбрала, сама в ЗАГС отвела. Сама захотела, сама родила. Куда ни кинь — во всем сама себе хозяйка. Везет же людям. Проворная такая, мастеровитая, уверенная в себе женщина. Продюсер и по работе, и по жизни.

Я спрашивала у него: «Почему ты на ней женился?» А он ответил, что подвернулся, мол, выгодный вариантец, почему бы и нет? И живет теперь с этим вариантцем, в ус не дует.

Смелая, активная, волевая… Таких, естественно, не бросают.

А каких бросают? Бросают других. Которые мечутся по жизни в поисках радости, а сами не знают, чего хотят.

Вот ты, Оленька, девочка-припевочка, на чем остановила свой рассеянный взгляд? Какую конкретную цель себе в жизни поставила? А?

А нет у тебя никакой цели, и никогда не будет. Потому что не стрелок ты в этом тире, то есть мире, а дичь. Дичь, за которой никто и не собирается охотиться. Такая неуловимая Джо, которая на фиг никому не нужна.