Сети

Дальше Макаров слушать не стал. Просто поднялся с постели и как был, голый, отправился вниз выпить. Сраное ощущение, что он изменял Ангелу, не отпускало. И злило. Она не существует в реальном мире. По крайней мере, для него. Скорее всего, Ангел так же трахается с кем-нибудь, кричит под другим мужиком и в этот момент совершенно не думает о нем. А может, она вообще сорокалетняя тетка с двумя взрослыми детьми или, наоборот, только родившая мама, которая строчит ему послания, кормя ребенка грудью. И почему это его не отталкивает? Там, за экраном сотового, где стерты все границы, где она принадлежит только ему, нет ни детей, ни мужа. Никого. Только он, она и их фантазии. И он собирается воплотить в жизнь их все…

Лера распахнула заднюю дверцу машины и, чуть помедлив, будто сомневалась в том, что делает, вышла на улицу. Ноябрь. С неба лениво падают редкие хлопья снега. Вокруг пасмурно, стыло и хмуро. Тучи низкие, налитые свинцом. А на душе — тревога.

— Ну? Готова? — Ей дежурно улыбнулся Валентин Николаевич. Высокий широкоплечий. За таким можно спрятаться, как за каменной стеной. И служба у него такая же, как и он — фундаментальная. И опасная. Вон как смотрит, словно до сих пор изучает, хотя, вроде как уже допросил от и до.

— Готова, — тихо ответила Лера, запрокидывая лицо к небу и прикрывая глаза. И что ей так «везет» с Питером? Почему она уже дважды начинает в этом городе свою жизнь совсем не с радужных событий? Большой особняк из светлого кирпича выделялся на фоне умирающего дня ярким пятном. Будь вокруг хоть немного больше белых красок, было бы не так уныло. Лера передернула плечами, кутаясь в короткий пуховичок. Валентин Николаевич уже доставал ее чемодан из багажника. Теперь все. Несколько дней заточения, а позднее, как надеялась Лера, — свобода. Оставалось только свыкнуться с мыслью о том, что она будет вынуждена просидеть пару недель в плену этого места.

— Да! Игорь, еще… Прошу… — раздался крик из-за двери, и Лера приглушенно хихикнула. Вот это у нее сосед — с таким не соскучишься. Некоторое время постояла возле двери в комнату, расположенную рядом с ее спальней, слушая стоны и крики, после чего, пожав плечами, прошла по коридору и принялась спускаться по лестнице на первый этаж. Валентин Николаевич уже приготовил кофе и разливал его в две широкие чашки. Вскинул голову, находя взглядом Леру, улыбнулся, кивнул на стул. Мол, садись.

Валерия медленно подошла, заложив руки за спину и осматриваясь. Слишком роскошно — она к такому не привыкла. И привыкать не собиралась.

— Там наверху… соседи мои громкие такие. — Она снова не удержалась и улыбнулась. — Так кричат, стонут. Может, там убийство происходит?

Усевшись за стол, Лера склонила голову набок и обхватила тонкими пальцами горячую чашку. Нервничала так, что бил озноб, вот и выдавала шутки ниже пояса. Валентин Николаевич, правда, оставался серьезным. Бросил на Валерию взгляд, будто извиняясь, пожал плечами и отхлебнул из чашки.

— Сын мой. Вечно баб таскает. Скажу ему, чтобы пару недель встречался с ними где-нибудь в других местах.

— Да зачем? Не надо. У меня наушники хорошие есть.

Она спрятала улыбку за глотком кофе, но тут же посерьезнела, встречая взгляд мужчины напротив.

— Что?

— Ничего. Надеюсь, ты понимаешь, что к твоему заточению стоит относиться серьезно?

— Более чем. Речь же идет о моей жизни.

— Хорошо. — Он помолчал немного, внимательно глядя на Леру, и той захотелось поежиться под его взглядом, но она лишь выше подняла подбородок и прямо посмотрела в его глаза. — Ты больше ничего не вспомнила, точно?

— Точно. Если вспомню, обязательно скажу. Но я и так рассказала все, что было.

— Хорошо. — Он сделал глубокий вдох и побарабанил пальцами по столу. — Мне, к сожалению, уехать нужно будет. На какое время здесь Игорь задержится, я не знаю, но бывает он здесь часто. Если он тебе будет мешать, я попрошу его здесь не появляться.

— Нет, что вы? Это его дом. Я здесь ненадолго. Территорию поделить сможем.

— В этом я не сомневаюсь. Но если что — сразу звони.

— Идет.

— Особенно если будет шуметь. — Валентин поморщился, когда наверху раздался звук разбившегося стекла, а следом — женский хохот.

— Я же сказала. У меня отличные наушники.

Лера сделала еще глоток кофе, отставила чашку, поблагодарила Валентина Николаевича и отправилась наверх.

За окном — глубокая осень. Почти зима. В свете желтого уличного фонаря снежинки танцуют, мягко опускаясь на землю. Игорь хочет, чтобы то же самое видела Ангел. Хотя, даже не знает, откуда она. Может, живет, как и он, в Питере. А может — вообще с другого конца Земли.

Ангел: «Ты здесь? Я только освободилась»

ТТ: «Здесь. Думаю о тебе. Соскучился жутко»

Ангел: «И я по тебе. Тяжелый день. Как все прошло?»

ТТ: «Ты о чем?»

Ангел: «Я — о ком».

ТТ: «Ничего интересного»

Ангел: «Вот как? Она до сих пор у тебя?»

ТТ: «Да. И если ты сейчас скажешь, что не будешь нам мешать, наш следующий трах будет с придушением»

Ангел: «Дай угадаю… Моим?»

ТТ: «Умная девочка. Не вздумай отключаться. Я же по тебе с ума схожу»

Ангел: «Скажи мне это еще раз»

ТТ: «С ума по тебе схожу»