Сети чёрного паука (СИ)

- Дяди! Вы в своём уме? Какой огонь? Где? – Тобос остановился, говорил быстро и зло, боязливые воины ему порядком надоели.

- А ведь и точно, - тихо сказал Роланд, - отблески пляшут в чаще. Я-то уж было подумал, зрение шалит.

- Теперь вижу. О! Так может это наши? Может, добрались до лагеря, а?

- Сомневаюсь, Тоб. Что-то тихо вокруг. Возможно это дозор или разведчики.

- Проверить надобно, господа лекари. Могу метнуться.

Роланд и Тобос молчали, оба понимали, что если это орочий костёр, то тот, кто туда пойдёт уже не вернётся, но хотя бы погибнет один, остальные же получат шанс уйти.

- Пойду я. А вы ждите здесь. Если что не так, отходите медленно, не шумите, - Роланд пригнулся и двинулся по направлению к свету. Крестьяне возражать не стали, тоже поняли, в чём дело.

- Ты сам-то потише, - шепнул в напутствие Тобос.

Роланд махнул в ответ рукой, но во тьме этого никто не видел.

Свет костра приближался, а тишина по-прежнему давила на уши, и это настораживало Роланда больше всего. Возможно, те, кто собрался у костра спят и вести беседу просто не кому, но уж больно много бликов и слишком высоко они поднимаются по деревьям, значит есть какое-то движение. К тому же, зачем нужен такой большой костёр, когда вокруг враги? Зверей здесь нет… Тот, кто его развёл, явно не боится нападения врага, и Роланд хотел бы верить в то, что это могут быть только воины короля. Настораживало другое. Они вчетвером так давно отдалились от дороги, что возможно приблизились к Орде, а армию короля оставили за спиной, и сейчас он, Роланд, неумолимо приближается к гоблинскому дозору.

Роланд обернулся туда, где затаились друзья по несчастью, сдавленные крики и стоны раздались с той стороны. Один раз звякнул металл. И всё стихло. Роланд замер в нерешительности, до освещённого места осталось меньше половины пути, но позади что-то случилось. С чего бы Тобосу или ополченцам шуметь вблизи потенциальной опасности? Нет, дело не в Тобосе. Зачем выдумывать небылицы, всё и так ясно. Их приближение услышали издали и выдвинулись навстречу. Паниковать ещё рано, ведь не только гоблины могут тихо подкрадываться. Будь он, Роланд, среди, засевших в лесу, разведчиков, то поступил бы так же: лучше предупредить нападение, чем потом отбиваться, теряя людей. Остаётся надеяться, что на пути им попалась разведгруппа короля или союзников. Если же это гоблины – всё кончено.

Набрав полные лёгкие воздуха, Роланд пошёл на свет, возвращаться не имело смысла, если друзей схватили, то потащат к костру, а он, увы, в одиночку не сможет никого спасти. Несмотря на твёрдое решение подобраться к стоянке как можно ближе и выяснить, кто же всё-таки её организатор, молодой человек продолжал двигаться на полусогнутых, ступал мягко, как кошка. Перед каждым новым шагом дважды пробовал ногой настил и только после этого переносил вес на опорную ногу. Продвижение замедлилось.

Когда за деревьями уже различались языки пламени и силуэты тех, кто сидел вокруг костра, Роланд услышал долетавшие с поляны слова на чистом лонге[1], но произнесены они были нечеловеческим, хрипло-рычащим голосом. Роланд остановился в нерешительности. Говорившего он не видел, но что-то не складывалось…

- Твари зеленокожие… вы будете гнить в выгребных ямах, и никто вас не вспомнит! Воины убивают только в бою, а вы… Вы – шакалы, не достойные даже того, чтобы жить на этой земле! – вылетело из-за окружавших поляну деревьев. Слова произносил человек, голос звучал хоть и с ненавистью, но как-то устало.

Роланду показалось, что позади кто-то стоит. Повернуться он успел только наполовину. Казалось, ударили чем-то большим и тупым. Та часть лица, что попала под удар, онемела, в глазу почернело, а в следующее мгновение сила, сотрясшая голову, завладела сознанием, сначала оглушив пронзительной болью, будто кость черепа разламывается, а потом и полной тишиной.

Треск огня первым проложил дорогу к сознанию Роланда. Мерное потрескивание веток посреди ночного леса можно слушать долгие часы, под него можно засыпать, размышлять или беседовать. А ещё…

Орочий смех. Такой натянутый и неестественный по сравнению с человеческим или гномьим. Это и смехом-то не назвать, так, хрипение. Но именно оно пришло следом за треском костра.

Сначала Роланд понял, что произошло, и только потом ощутил связанные за спиной руки, а следом и лицо подало сигнал о том, что с ним не всё в порядке, от боли ныла вся её правая часть. Даже такое простое действие как поморщивание, доставляло болезненные ощущения.