Сети Культа (СИ)

Замечание про расплату Харт предпочел пропустить мимо ушей. Гораздо больше его интересовал тот самый вопрос, который он задавал первоначально.

— Бесы тебя забери, о каком перевоплощении речь?! — он попытался воскликнуть это, но вышел лишь слабый полушепот. — Ты что-то ввел мне под кожу. Что это было?

— Часть того эксперимента, который я проводил для Колера. Если попроще, то я привил тебе часть способностей хаффрубов и, если моя теория верна — а она, скорее всего, верна — тебе они достались навсегда. Агрессивное вещество, которое я ввел в твою кровь, начало перестраивать твой организм, менять его на внутреннем, сложном уровне. Если такое зелье ввести в кровь обычному, здоровому человеку, он, скорее всего, умрет, потому что его природная защита будет пытаться бороться с агрессивным чужеродным элементом, будет воспринимать его такой же болезнью, и этой борьбы организм попросту не перенесет. Но тебе было уже нечем защищаться, жрец Харт. Ты умирал. И единственным шансом вылечить тебя, был этот.

Внутри Киллиана вновь разбушевалась злость, хотя разум его и понимал, что в словах некроманта есть доля истины. О том, что умирает, молодой человек догадывался, изредка возвращаясь из тумана непрекращающейся лихорадки. Но то, что его превратили во что-то другое… нечеловеческое — пугал. Одновременно с тем он понимал, что далеко не мысль о лечении преследовал Ланкарт, вводя какое-то враждебное вещество, полученное из хаффрубов, в его тело. В памяти всплывали обрывки разговора с Мелитой: тогда колдун утверждал, что у него попросту не будет другого шанса проверить свою теорию. Ощущение, что его тело использовали в качестве эксперимента, было отвратительным. А то, что теперь о себе самом он мало что знает и понимает, вызывало ужасный дискомфорт и даже страх.

— Чем же я стал?..

— Иным, пожалуй, — пожал плечами Ланкарт, продолжая помогать своему «пациенту» держаться на ногах. — Частично хаффрубом, я бы сказал. Но не переживай: менять кожу и съедать чей-то мозг, чтобы сохранить человеческий облик, тебе не понадобится. Тебе, по моим расчетам, должны были передаться лучшие качества этих существ. Теперь ты почти не восприимчив к ядам, а силы данталли и прочих различных обитателей Арреды на тебя не подействуют. Твой поток обмена энергией с миром теперь весьма плотный, и запустить в него руку внешним воздействием — почти любым, кроме повреждений, сопровождающихся сильной кровопотерей — будет довольно проблематично. Да и заживать на тебе все, как мы уже успели убедиться, будет быстрее. Перевоплощение — это отдельный разговор, конечно, тут твой организм перестраивается, процессы идут активнее, но, полагаю, теперь скорость твоего восстановления тоже увеличилась. Ты, конечно, вряд ли будешь заживлять раны, как сами хаффрубы, да и утерянную конечность тоже, скорее всего, не отрастишь, но в целом темпы твоего выздоровления могут качественно отличаться от человеческих.

Киллиан, собравшись с остатками сил, заставил себя распрямиться, хотя на стену для надежности все же оперся.

— Вижу, ты можешь стоять довольно долго! — ликующе воскликнул Ланкарт. — Тогда пойдем, покажемся твоему наставнику и проведем эксперимент с данталли.

— Не достаточно ли экспериментов? — нахмурился Харт.

— Издеваешься? — почти обижено буркнул колдун. — Это же самое интересное: посмотреть, как на тебя отреагирует живой данталли. И на тебе сейчас как раз нет ничего красного, поэтому условия самые благоприятные. Идем со мной! Я тебе помогу.

Удивительно ловко некромант поднырнул под плечо Киллиана.

Дорога показалась необычайно долгой: передвигался Харт медленно и с трудом, чугунно тяжелые ноги через каждые пять шагов готовы были врасти в землю, подобно вековым деревьям, окружающим деревню Ланкарта. С верхушек исполинских громадин мирно сыпались по-осеннему пожелтевшие листья, искрящиеся влагой в лучах обманчиво теплого солнца, опускаясь на протоптанные многолетними маршрутами тропинки, виляющие между хаотично расставленными домами этого неестественно странного сообщества. Изредка в поле зрения Киллиана попадали люди, кожа которых казалась фарфорово-белой и была лишена всякого намека на здоровый человеческий румянец.

«Боги, даже данталли с их синей кровью на людей походят больше, чем эти твари», — брезгливо подумал Киллиан, тут же внутренне содрогнувшись при мысли о самом себе. Его нынешняя природа с измененным составом крови — или что именно изменил в нем сумасшедший, повернутый на экспериментах колдун? — теперь представляла собой нечто неизведанное и явно не человеческое. Пугающее…

Однако сейчас Киллиан не мог даже по-настоящему разозлиться на Ланкарта за эту метаморфозу. Доля истины в словах некроманта была: он сумел побороть болезнь. Пусть вряд ли он преследовал именно эту цель, он ее достиг.

— Ты как? Можем остановиться и отдохнуть, если хочешь.

Ему показалось, или в тоне Ланкарта послышалась нотка издевки?

— Идем, — коротко отчеканил Киллиан, мысленно задаваясь вопросом, долго ли еще идти до места назначения.