Сети желаний

К тому времени, когда эпидемия пошла на спад, население города уменьшилось на треть, а многие окрестные села совсем обезлюдели. Многочисленные захоронения погибших от моровой язвы со временем исчезли под специально высаженными деревьями — так пытались скрыть следы ужасного бедствия, чтобы ничто не могло потревожить демона смерти, затаившегося в их останках и ожидающего своего часа, когда он сможет наказать самоуверенное и беспечное человечество».

Я нервно скомкал исписанный лист, бросил его на пол и затоптал. «Нет здесь страха, и нет слов, чтобы передать его природу. Нельзя написать о нем, не ощутив его по-настоящему».

— 2 —

Свинцовые воды морского залива взъерошены огромными волнами, которые то подбрасывают паровой катер на самый гребень, то спускают вниз, как с ледяной горки в Масленицу, вызывая страх и тошноту. Небольшой пароходик со странным названием «Микроб» пыхтел, отдувался, но упрямо двигался вперед, показывая безразличие к своей судьбе, полностью зависящей от силы разбушевавшейся стихии.

«Так и мы не обращаем внимания на неблагоприятные обстоятельства, лезем на рожон, усугубляя ситуацию, а потом сетуем на злой Рок, преследующий нас. Ведь чего проще: поднялась буря в житейском море — спрячься в тихой гавани и не высовывай нос, пока все не утихнет. Судьба, как и Природа, слепа и безжалостна, проявляя свою силу, и лучше не идти ей наперекор».

Я зябко поеживался под порывами ледяного ветра, пронизывающего насквозь, и цепко держался за обжигающие холодом металлические поручни. Накинутый поверх мундира прорезиненный плащ не спасал от стужи.

— Немедленно спуститесь в пассажирскую каюту! Господин лекарь, здесь находиться крайне опасно! Если вы окажетесь за бортом, я вам ничем не смогу помочь!

Громовой голос капитана судна на мгновение перекрыл шум ветра и волн, а сам он, ловко проскользив по мокрой палубе, оказался рядом со мной. Из-под капюшона плаща выглянуло его круглое багровое лицо, перекошенное от злости. Он еле сдерживался, чтобы не употребить слова покрепче.

— Простите великодушно, Вячеслав Бенедиктович, захотелось глотнуть немного свежего воздуха. Слышал, это помогает при морской болезни. — Я виновато улыбнулся, и в это мгновение катер сильно тряхнуло набежавшей большой волной, нас окатило ледяными брызгами, заставив еще крепче вцепиться в предохранительные поручни. В следующий миг суденышко оказалось на вершине водной горы и тут же бесстрашно ринулось вниз. Я ощутил, как недавно съеденный в ресторане «Босфор» ужин, щедро сдобренный «смирновкой», устремился вверх, желая вырваться на свободу. Лишь усилием воли мне удалось усмирить взбунтовавшийся желудок.

— …Напьетесь морской воды! — разобрал я лишь заключительные слова тирады капитана, но не стал больше поддерживать беседу, а, оттолкнувшись от поручней, скользя и с трудом удерживая равновесие, бросил свое тело в направлении двери, расположенной сразу за капитанской рубкой.

Крен судна придал ускорение телу, и я пребольно ударился грудью о какой-то выступ. Переборов силу ветра, я закрыл за собой дверь и стал спускаться по крутой лесенке, но при новом резком крене судна, уже в противоположную сторону, потерял равновесие и сильно ударился локтем. Потирая ушибленные места, я добрался до крошечной пассажирской каюты и рухнул на койку, слепо повторяющую кульбиты судна, находящегося во власти волн.

«Возможно, до смерти напиться морской воды — это лучшее, что я могу сейчас пожелать себе», — с горечью подумал я, вспомнив о недавней встрече с Лизонькой.

Лизонька