Сеульская история любви

- Доктор, это незапланированная беременность. Я уже достаточно стара для этого. И потом… - я замялась, но она все так же терпеливо и спокойно ждала, и мне пришлось закончить. – Я не замужем…

- Я понимаю вас, - кивнула женщина. – Что ж, нам нужно провести обследование. Процедуры платные.

- Меня это не смущает, - поспешила заверить я.

- Хорошо. Тогда давайте пройдем в лабораторию.

Мы прошли в лабораторию, где мне предложили за ширмой переодеться в больничную пижаму в голубой цветочек, а потом взяли кровь, провели в кабинет УЗИ, и доктор получила подтверждение моих слов.

- Госпожа, срок примерно пять-шесть недель.

Я согласно кивнула. Да, так и есть.

- Что ж, если вы не передумали и не хотите отказаться от идеи прерывания беременности… - она сделала многозначительную паузу, словно подталкивая меня саму сделать окончательный выбор.

- Простите, доктор, но у меня нет иного выбора, - покачала я головой.

- Тогда давайте вернемся в мой кабинет и подпишем необходимые документы.

Мы так и сделали. Там я узнала, что операция в их клинике делается под наркозом, затем я должна буду провести там еще день под наблюдением врача, а уже только потом смогу вернуться домой.

Меня это не напрягало, отпуск только начался, поэтому все шло по плану.

В клинике было человек двадцать женщин – кто-то на сохранении, кто-то уж совсем на сносях – вот-вот должны родить, и я… Мне кажется, единственная, кто хотел сделать аборт. И оттого мне казалось, что женщины – особенно глубоко беременные – смотрят на меня с осуждением… Но, возможно, мне это только казалось.

Вечером зашла в WhatsApp и связалась с Лизой. Сообщила ей, что я уже в клинике. Она пожелала мне удачи и посоветовала не нервничать сильно. Раз уж решилась на операцию. Поговорила с ней и выключила телефон совсем. На случай, если кому-то из Бантанов вздумается написать мне. По легенде я же как раз сейчас должна быть в России и «решать проблемы родственников».

Вечером, уже лежа в постели, вдруг ни с того, ни с сего представила Юнги, держащего на руках крошечного мальчика с такой же улыбкой, как у Свэга. С силой надавала пальцами на закрытые веки, прогоняя видение, и помотала головой. Господи! Нет-нет-нет! Не нужно думать об этом! Покрутилась на кровати с боку на бок, но сон всё не приходил. И тогда я просто стала молиться про себя некоей высшей силе, горячо прося прощения за свою ошибку, за свою слабость, приведшую к этой ошибке, и за свою любовь, которая так неожиданно захлестнула меня. И слезы вины и отчаяния вновь хлынули по моим щекам, не принося облегчения, но оставляя только ещё большую горечь и боль.

Глава 39

39***

Надо ли говорить, что ночью я спала отвратительно и встала с постели с чувством, будто меня переехало большим асфальтовым катком. В голове шумело, во рту стоял отвратительный привкус горечи. Поэтому с жадностью выпила полный стакан воды из стеклянного графина, стоящего тут же на тумбочке. Умылась, почистила зубы, расчесала спутавшиеся за ночь метаний по подушке волосы. Подумала, что корни заметно отросли, и надо срочно краситься. Вот только вернусь домой, так сразу же и займусь этим. Говорят же – если хочешь изменить что-то в своей жизни – поменяй прическу.

Вскоре в палату зашла улыбчивая молодая медсестра с планшетом, на котором были закреплены листы с моими данными, и, померив мне температуру и давление, сказала, что моя операция назначена на полдень. Я молча кивнула, и женщина ушла к другим пациентам. Моя палата была рассчитана на четверых, но остальные койки так и оставались свободными. А, может, просто ко мне специально не хотели подселять других женщин, дабы не огорчать их моей историей.

Сидеть в палате было невмоготу, и я решила спуститься в вестибюль. Там, в просторном холле были расставлены рядами пластиковые сиденья, соединенные по четыре, как в каком-нибудь зале ожидания на вокзале, а на стене напротив висел телевизор с огромным экраном. Сейчас там шли новости.

Сиденья были наполовину заняты женщинами. С некоторыми рядом сидели их мужья или бойфренды и негромко о чем-то разговаривали. Я присела с краю и прислушалась – ведущая новостей, худощавая, тщательно одетая женщина с виртуозно сделанным с помощью пластики лицом говорила:

- Знаменитая группа BTS продолжает свой мировой тур и сегодня дала первый концерт в Париже. – Я навострила уши и впилась взглядом в экран, а диктор продолжала. – Наш корреспондент во Франции Ли Тхэ Ун взял интервью у мемберов группы.

И тут же камера показала всю мою любимую семерку. Они были возбужденными после концерта, улыбались, выдали свое фирменное приветствие-кричалку, поклонились синхронно, и Намджун начал говорить о том, как они рады вновь выступать перед зрителями Парижа, как они благодарны всем АРМИ, которые поддерживают их. Парни еще что-то говорили, но я не вслушивалась в смысл слов, а просто не моргая смотрела на них, смотрела на Юнги и снова беззвучно шептала: «Прости! Прости меня, малыш!»

А потом Юнги взял микрофон и, как всегда, невозмутимо произнес, глядя прямо в камеру: