Сеульская история любви

Я вскакивала с кровати, неслась, чертыхаясь, на кухню и пила ледяную воду из-под крана, а потом, прямо там же, на кухне, плескала в лицо водой, стараясь привести свой разум в хотя бы кратковременное равновесие.

Я стала очень раздражительной, и это просто выбивало меня из колеи. Иногда самый незначительный факт, самая мелкая ошибка кого-то из окружающих вызывала во мне бурю негодования. Я, очень уравновешенный и позитивный человек, с огромным трудом удерживала себя в такие минуты от того, чтобы не сорваться и не накричать или – того хуже, не нахамить человеку.

Вероятно, на фоне непрекращающегося стресса от всех этих переживаний у меня развился зверский аппетит. Я постоянно была голодна, постоянно хотела есть – короче, всеми силами «заедала стресс». Даже Чжи Ын, с которой мы так и ходили на обед в кафетерий, обратила внимание на то, что я стала брать больше порций, и посмеялась – «Смотри, Анна, такими темпами растолстеешь!» Правда, я отмахивалась от нее – я и не думала поправляться, а, казалось, наоборот, еще немного похудела. Но это, считала я, от слишком напряженной работы и постоянной беготни, связанной с решением множества дел в преддверии международного тура ребят.

И всеми силами старалась не оказываться наедине с моей персональной головной болью – нигде!

Пару раз он приходил к моей квартире и настойчиво звонил, но я так и не открыла, и рэпер уходил ни с чем.

Он атаковал меня сообщениями в мессенджере, на которые я не отвечала. Ни разу не ответила. Наверное, я вела тогда себя, как юная дурочка, вместо того, чтобы поговорить начистоту и объяснить, что мы не можем встречаться и тем более – заниматься любовью. И что это может привести к большой катастрофе для всей группы, а не только для Мин Юнги.

В общем, поначалу бегать от него еще удавалось. Но потом рэпер понял, что я любыми способами пытаюсь не оставаться с ним наедине, и начал предпринимать целенаправленные атаки, чтобы выловить меня одну. И однажды ему это удалось. Не знаю, как он проследил, что я зашла в одну из пустующих в тот момент комнат для совещаний. Я пошла туда, чтобы собраться с мыслями и разложить по полочкам этапы очередного предстоящего события. Не хотелось видеть никого из коллег-менеджеров, которые постоянно были в офисе, – от этого я начинала без причины злиться и психовать. А для работы нужно было сосредоточиться.

Я сидела за столом и писала в ежедневнике, набрасывая пункты, которые необходимо было исполнить в первую очередь, когда дверь открылась и явила моим глазам Мистера Мина. Мое сердце ухнуло и провалилось в пятки. Я так успешно бегала от него все предыдущие дни, что его появление здесь и сейчас стало для меня полной неожиданностью.

- Юнги? Что ты здесь делаешь?!

- Поговорить пришёл! – Он решительно прошел в комнату, схватил стоящий неподалеку стул и, развернув его спинкой вперед, уселся верхом, как всадник на лошадь.

Я молчала, прекрасно зная, о чем он хочет «поговорить», и ждала, когда парень сам откроет карты.

Он положил локти на спинку стула, оперся подбородком на кулаки и сверлил меня тяжелым взглядом.

- Ты избегаешь меня?

- С чего ты взял?

- Тогда почему последние две недели ты стала просто неуловимой?

- Не выдумывай! Мы постоянно видимся на работе, каждый день!

- Да, когда вокруг куча народу!

Я резко встала, захлопнув ежедневник:

- Тебе лучше уйти сейчас!

Он тоже вскочил, отшвырнув в сторону стул, так что тот свалился на пол, и сузил глаза:

- А если я не уйду?!

- Что ж, тогда уйду я, - ровным голосом заявила я, хотя внутри каждая жилочка трепетала мелкой дрожью. И намеревалась сделать это, правда! Только кто ж мне позволит?!

Юнги резко выбросил вперед руку и, больно схватив меня за запястье («Синяк будет!» - мелькнула неуместная мысль), дернул на себя, а потом буквально протащил вперед и вжал в стену.

- Что ты делаешь?!

Он приблизил ко мне лицо, глядя в глаза почерневшими от злости глазами, так что между нами остались какие-то сантиметры, и носы почти соприкоснулись. Я попыталась отстраниться, но за спиной была только стена.

- И что все это значит?! – он реально был очень зол сейчас, даже голос слегка подрагивал, как будто он из всех сил старался сдерживаться.

- Что – «это»? – голосом выделила я.

- Что происходит, Анна? Почему ты бегаешь от меня, как от прокажённого? Ты жалеешь о том, что было тогда?

Я изо всех сил оттолкнула парня обеими руками:

- Что ты себе напридумывал?! Ничего не было!

И я скользнула мимо него, намереваясь просто трусливо сбежать, но Юнги был проворнее и схватил меня все за то же запястье, не давая уйти.

- «Ничего не было»?! – его голос сочился ядом. – «Ничего не было», ты говоришь?! – саркастически повторил он, и брови его взлетели вверх.

- Отпусти, Юнги, - дернула я рукой, тоже начиная злиться, - пока мы оба не пожалели о том, что можем наговорить друг другу!

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ввалился ничего не подозревающий Намджун, и его глазам предстала этакая «картина маслом»: