Севастополь-42. От победы к поражению

С северной стороны на 3 дня ушли все зенитные батареи среднего калибра. Для чего? В общем, не ясно. Е.А. Игнатович пишет: «Меры, принятые командованием ПВО, оказались более чем своевременными. В течение нескольких дней и ночей мы не выходили из боя. Армады пикировщиков рвались к Херсонесскому аэродрому. Но ни обойти, ни тем более заглушить двенадцать наших стволов фашисты не смогли. Мы вынудили их отказаться от своей затеи. Налеты на аэродром прекратились, а мы получили приказ возвратиться на прежние позиции».

28 мая в районе Херсонесского маяка отмечено появление лишь шести самолетов, два сбитых Bf-109F-4 записала на себя плавбатарея № 3. В реальности был сбит только один истребитель из эскадрильи 5/JG77, а его пилот попал в плен. Примерно такая же интенсивность налетов была и в последующие два дня. Следующий массированный удар по аэродрому случился только 1 июня, когда дивизион уже вернулся на свои позиции. Хотя не весь. 78-я батарея ст. л-та Венгеровского осталась на прикрытии аэродрома.

В 22.15 лидер «Ташкент» и в 23.58 транспорт «Грузия» с боевым охранением, вышли из Севастополя в Туапсе.

В Севастополе была получена директива командующего Северо-Кавказским фронтом 00201/оп от 28 мая 1942 г., в которой говорилось:

«1. Противник к наличному составу сил, блокирующих Севастопольский оборонительный район, с 20 мая начал интенсивную переброску своих войск к Севастополю с целью начать в ближайшем будущем активные действия. По данным всех видов разведки, перебрасывается около четырех пехотных дивизий, одной танковой дивизии и одной легкой пехотной дивизии.

2. Севастопольский оборонительный район имеет прочную систему обороны, могущую противостоять любому наступлению противника.

Приказываю:

1. Предупредить весь командный, начальствующий, красноармейский и краснофлотский состав, что Севастополь должен быть удержан любой ценой. Переправы на Кавказский берег не будет.

2. Создать армейский резерв; кроме того, иметь резерв в секторах обороны для нанесения мощных контрударов.

3. В борьбе против паникеров и трусов не останавливаться перед самыми решительными мерами. Буденный, Исаков, Захаров».

29.05.1942 г.

Ночью 22 Ju-88A-4 и Не-111Н-6 бомбили главную базу, сбросив 120 бомб. В воздушном бою десяти советским истребителям удалось сбить один Ju-88A-4 из группы III/LG1 Днем работали «мессершмитты», один из которых атаковал подводную лодку «М-117», готовившуюся к действиям на коммуникациях противника в районе румынского побережья. В результате взрыва одной бомбы в двух-трех метрах от борта на лодке была повреждена вторая группа аккумуляторных батарей, разошлись сварочные швы прочного корпуса в районе 4-го отсека, вышли из строя перископ и измерительные приборы, поврежден рулевой привод вертикального и горизонтального рулей. Это вынудило командование ЧФ перевести 8-й дивизион ПЛ в бухту Камышовая, а затем и вовсе отказаться от этой идеи.

Противник отмечает налет 8 советских самолетов на аэродром Саки, сброшено 28 бомб, поврежден один Ju-88.

Подводная лодка «Л-4» прибыла из Новороссийска, доставив 50 т боезапаса и 11 т продовольствия.

В этот день был закончен ремонт, и началась переброска двух орудий береговой батареи № 2 в район Воронцовой горы. Ранее эти два орудия находились на холме над старой позицией батареи (в двориках бывшей царской батареи № 4). На старой позиции осталось одно орудие Б-24, еще одно орудие находилось на берегу бухты Матюшенко, по непроверенным данным, в батарею было включено 120-мм орудие Канэ на мысу Кордон[442].

Два орудия, установленные на Воронцовой горе (в районе современных домов по ул. Ген. Мельника), составили «новую» береговую 2бис.

Командующий немецкой 11-й армией Э. фон Манштейн впоследствии писал: «Оценивая возможности проведения наступления на этот укрепленный район, командование армии пришло в основном к тем же выводам, что и в прошлом году. Центральный участок фронта для решительного наступления не годился. Бой в лесистой местности потребовал бы слишком много жертв, потому что здесь действия артиллерии и авиации, которые были главным козырем в наших руках, никогда не могли бы стать достаточно эффективными. Оставалось только вести наступление с севера и северо-востока, а также в южной части восточного участка. При этом главный удар, по крайней мере, на первом этапе, должен был наноситься с севера… Но ясно было также и то, что от наступления на юге отказываться было нельзя. Во-первых, необходимо было добиться распыления сил противника, атакуя его с разных сторон. Во-вторых, нужно было иметь в виду, что, даже потеряв часть укрепленного района за бухтой Северная, противник будет пытаться удержаться еще в самом городе и на Херсонесском мысу. Изложенные выше соображения и легли в основу операции, которая была зашифрована под условным названием «Лов осетра»[443].