Севастополь-42. От победы к поражению

– штаб 22-го артполка, которому подчинены 1, 2, 3-й трехбатарейные дивизионы 10,5-см гаубиц и 4-й дивизион 207-го артполка оснащенный 15-см гаубицами.

– 190-й дивизион штурмовых орудий (без 1-й батареи)

132-я артиллерийская комендатура в составе:

штаб 132-й артиллерийской комендатуры, которому подчинен штаб 132-го артполка, которому, в свою очередь, подчиняются:

– 833-й артдивизион в составе: двух орудий «Карл» и двух батарей 21-см мортир

– 815-й дивизион в составе двух батарей 30,5-см чешских мортир

– 4-й реактивный дивизион

– батарея 190-го дивизиона штурмовых орудий

– три трехбатарейных дивизиона 10,5-см гаубиц 132-го артполка

– 4-й двухбатарейный дивизион 15-см гаубиц.

Позиции 54-го корпуса прикрывались частями трех полков ПВО. Часть подразделений ПВО были приданы атакующим частям для уничтожения дотов[458].

Свезенные под Севастополь осадные орудия большого калибра, французского и чешского, были, за редким исключением, «антиквариатом» времен 1-й Мировой, но при должной маскировке могли достаточно успешно вести огонь по советским позициям. Правда, скорострельность их была низкой (1 выстрел в 2 минуты) при дальности 10–12 км, но этого хватало.

30-й корпус имел в своем распоряжении «Штаб особого назначения генерала Мартинека». Австрийский генерал Роберт Мартинек, перешедший на службу в армию Германии, был прикомандирован в 11-ю армию в качестве «усиления». Сослуживцы характеризовали следующим образом: «Один из наиболее способных артиллеристов, которых мне когда-либо приходилось знать. По моему мнению, он был бы самым подходящим человеком на пост инспектора артиллерии германской армии»[459]. Ему была подчинена дивизионная артиллерия 30-го корпуса (28, 172, 240-й артполки штатного состава реактивные установки 1 и 2-го дивизионов 70-го полка реактивной артиллерии, 249-й дивизион штурмовых орудий) и 110-я артиллерийская комендатура. Комендатура имела в подчинении штаб 70-го полка реактивной артиллерии, 29 корректировочный батальон и 4 дивизиона тяжелой артиллерии, частично взятых из дивизионных артполков[460]. Ей подчинялись:

– 1-й дивизион румынского 7-го артполка (3 батареи 10-см пушек «Шкода» по 3 орудия в батарее)

– 2-й дивизион 2-го учебного артполка, в который входили:

1) 4-я батарея 818-го артполка (2 шт. 10, 5-см пушки К18)

2) 2-я батарея 767-го дивизиона (1 шт. 15-см пушка К18)

3) 6-я батарея 2-го учебного артполка (2 шт. 15-см пушек К18)

4) 5-я батарея 2-го учебного артполка (3 шт. 21-см гаубиц М18)

5) две батареи 624-го дивизиона (3 шт. 21 см гаубиц М18 и 2 шт. 30, 5-см мортир)

– 4-й дивизион 240-го артполка (дивизионный АП 170-й пд) в составе:

1) трех штатных батарей (11 шт. 15-см гаубиц на конной тяге)

2) 2-й батареи 2-го учебного артполка (15-см гаубицы на мех. тяге)

– 154-й дивизион (10 шт. чешских 15-см гаубиц).

Э. фон Манштейн писал в своей книге «Утерянные победы»: «Решено было начать артиллерийскую подготовку за 5 дней до начала наступления пехоты бомбовыми ударами и мощными дальними огневыми нападениями по обнаруженным районам сосредоточения резервов противника и по его коммуникациям. Затем артиллерия должна была, ведя методический корректируемый огонь, в течение 5 дней подавить артиллерию противника и обработать огнем оборонительные сооружения, расположенные на передовых рубежах. Тем временем 8-й авиационный корпус имел задачу непрерывно производить налеты на город, порт, тылы и аэродром[461].

В течение ночи противник, как и до того, вел беспокоящий огонь. Мортира «Один» (типа «Карл») ночью дала два пристрелочных выстрела. С утра ситуация изменилась. Как указывает Г.И. Ванеев: «Противник продолжал с нарастающей силой подготовку к штурму Севастополя. Рано утром он произвел особенно мощный огневой налет по всему фронту, сопровождавшийся массированными ударами авиации. Так продолжалось весь день. Всего было выпущено до 6000 снарядов. Немецкая авиация действовала в течение суток и непрерывно наносила мощные бомбовые удары по главной базе. В ночь на 2 июня 37 самолетов поодиночке бомбили главную базу, сбросив 220 бомб; в городе было разрушено три дома, убито два и ранено три человека гражданского населения. Днем интенсивность ударов усилилась. Всего за сутки главную базу бомбардировали 454 самолета, сбросившие до 4000 бомб»[462].

Данные Г.И. Ванеева несколько расходятся с немецкими данными. Противник указывает вдвое меньше вылетов, особо отмечая в качестве успеха, удар по нефтебазе, где загорелись нефтеостатки в емкостях. Большая часть танков была пустой, т. к. советскими военными строителями были оборудованы подземные емкости для хранения ГСМ, использующиеся по сей день.

Из дневника командующего 8-м авиакорпусом немцев барона Вольфрама фон Рихтгофена: «Во время первого налета нефтяные резервуары начали гореть. Русские, по-видимому, попытались потушить их. Огонь начал гаснуть через полчаса или около того. Затем прибыла новая волна, русские нырнули в убежища, и огонь начал расти опять. После обеда они окончательно сдались и просто позволили им догореть».