Севастопольская альтернатива

Что в дальних пределах Востока,

Под пламенным небом, на знойном холму

Стоит и цветёт, одинока.

Есть в дальнейшем и переводы других стихов немца.

Дружбу, отчасти, скрепляло и то, что Гейне, грубо говоря, "приударил" за младшей элеонориной сестрой Клотильдой. Посвящал ей стихи. Ничего из этого не вышло. Он уехал сначала в Италию, потом в свой родной Гамбург, потом во Францию, где и прожил остаток жизни, до своей "матрацной могилы" и тяжкой смерти в 1856 году. Где он дружил к

немецким эмигрантом Карлом Марксом, познакомился с его другом Фридрихом Энгельсом. Вот вам и ниточка для знакомства - общий друг.

Но с другой стороны, жалко бедного Ивана Сергеевича. Где бы Аксаков нашел вторую такую - верную подругу, сопровождавшую его и в трудах, и в размышлениях, и в ссылке? Хоть и острил Лев Толстой насчет их свадьбы: "Я думаю, что ежели от них родится плод мужеского рода, то это будет тропарь или кондак, а ежели женского рода, то российская мысль, а может быть, родится существо среднего рода -- воззвание или т. п.

Как их будут венчать? и где? В скиту? в Грановитой палате или в Софийском соборе в Царьграде? Прежде венчания они должны будут трижды надеть мурмолку и, протянув руки на сочинения Хомякова, при всех депутатах от славянских земель произнести клятву на славянском языке".

Но любовь их была - хоть и не сильно, судя по всему, страстная, но верная и надежная.

Ладно, оставим наши затянувшиеся рассуждения о семье, любви и браке. Вернемся в Европу последних дней 1855 года в их "константинопольском" варианте. Тут дела пошли совсем круто. Если вы помните, в начале осени под звуки канонады в ломбардских долинах Пруссия, Саксония и некоторые другие германские государства провели мобилизацию своих армий. Прусский король, шурин Николая Павловича Фридрих Вильгельм IV призвал под ружье ландвер первого призыва, то есть, запасных в возрасте до 32 лет. Он, вообще говоря, официально собирался с этим войском выполнить свои обязательства пред Австрией о помощи в случае нападения французов. Во всяком случае, так полагали патриотические энтузиасты в берлинских газетах и в батальонах ландвера. На самом деле, повода для вмешательства не было, так же, как в реальном 1859-м. В обоих случаях формально начала Австрия и casus belli для Германского Союза отсутствовал. В любом случае, Австрия сломалась так быстро, что придти к ней на помощь было поздно.

В прусской армии не прошла еще тогда военная реформа, которая в С-реальности, как известно, очень воспользовалась этой мобилизацией. То есть, прусская армия еще почти не перевооружена ружьем Дрейзе "с иголкой", Генеральный Штаб еще только рождается, еще и Мольтке туда не вернулся, отслужившие в линейных войсках мужчины от 25 до 40 лет числятся в ландвере. Как показала позднейшая практика, решение этих вопросов, в том числе, ликвидация ландвера, слияние запасных войск с линейными, сделали прусскую армию первой в Европе. Пока что дела не так хороши, что, собственно, наряду с давлением от Николая и заставило пруссаков отступить пять лет назад в Ольмюце.

В общем, от вмешательства в ломбардскую войну в Берлине вовремя отказались. Но тут затрещала сама Габсбургская монархия и внезапно для немцев французские войска оказались в Триесте, Фиуме и на альпийском перевале Бреннер, а русские ... ну, буквально, везде. И в Вене, и в Карлсбаде, и в Буде. Заняли 80% австрийских владений. Национальное чувство забурлило не хуже, чем в памятном Марте 1848 года. В журналах опять появились страшные заголовки: "Die Russen kommen!" Основания для них, правду сказать, теперь было больше, чем в Сорок Восьмом.

Начались волнения и в батальонах ландвера. Ну, до митингов и солдатских Советов дело пока не дошло, но, согласитесь сами, тридцатилетний владелец кафе или слесарь - это же не двадцатилетний юнец. Имеет взгляды. В казармах идет обсуждение новостей и настроения явно склоняются против русского царя и вообще "казаков". Удивляются, что король этого не понимает. В общем, надо, конечно, ландвер распускать по домам, пока не взбунтовался.

Конечно, это не выглядело так, как было в изумившей меня передаче Первого телевизионного канала из Агдама в конце января 1990 года. Если помните, тогда Центр, в попытках удержать две союзные республики, Армению и Азербайджан, от междуусобной войны, призвал среди прочего запасников в Северокавказском военном округе, отлавливая укрывающихся милицией, и послал их за хребет. Когда в программе "Время" я увидел длинноволосых "дикобразов" в шинелях внакидку, с калашами через плечо дулом вниз, в задумчивости бродящих по военному лагерю в явно приподнятом с утра настроении (Агдам же, столица советского "портвейна"!) - вопросов не осталось. Советский Союз кончился и начинаются его, более или менее длительные, похороны.