Севастопольская страда (Часть 1)

Отыскав глазами тюремного надзирателя, Дебу подошел к нему и спросил недоуменно:

- Что такое тут делают, а?

Усатый сумрачный надзиратель оглядел его от шляпы до башмаков весьма недовольно и ответил без малейшей тени уважения:

- Сами видите, что... баррикады.

- Хотя и вижу, любезнейший, но трудно было догадаться, чтобы арестанты вдруг начали строить баррикады! - улыбнулся Дебу.

И он остановился здесь, чтобы уяснить самому себе, какой смысл имели эти баррикады, - могли ли они надолго задержать войска, обильно снабженные артиллерией, но надзиратель, оглянувшись, сказал вдруг ему торопливо:

- Проходите, господин, тут вольным стоять не полагается!.. Адмирал едут, проходите!

Отходя от строящихся баррикад и оглянувшись, Дебу увидел большую группу всадников - не менее как человек пятнадцать - и узнал среди них адмирала Корнилова. Корнилов ехал со стороны Корабельной слободки и Малахова кургана со всеми чинами своего штаба и что-то энергично чертил в воздухе рукою - должно быть, линию новых траншей, которые должны быть устроены безотложно.

И Дебу понял, от кого исходят все приказания по обороне города теперь, когда Меншиков терпеливо поджидает на Алме подхода неприятельских полчищ, кто распорядился в спешном порядке снимать орудия с бездеятельных бригов и корветов и даже проституток выгнал на рытье траншей.

И в первый раз именно теперь ему стало неловко как-то за свое "вольное" пальто и шляпу и захотелось поскорее стать по виду солдатом, пусть даже и не пустят тогда его будочники на аристократический Приморский бульвар.

В канцелярии рабочего батальона, куда, наконец, добрался Дебу, он нашел только хорошо ему знакомого батальонного адъютанта, поручика Смирницкого.

- Ну, вот и кончились счастливые дни Аранжуэца!* - весело сказал ему поручик, счастливый обладатель внешности, способной быть очень подобострастной и почтительной в отношении к начальству. очень внушительной в отношении подчиненных ему писарской и музыкантской команд, восторженно-мечтательной в отношении женщин и добродушнейше-небрежной в отношении товарищей по полку.

_______________

* А р а н ж у э ц  - летняя резиденция испанских королей.

- Да, надо приниматься всерьез за службу, - отозвался ему Дебу, присаживаясь к адъютантскому столу.

- Извольте-с добавлять теперь: "ваше благородие", - неуловимо иронически заметил поручик. - И вообще подрепертите "Памятку рекрута", а то вы нам голову снимете!

- Ну, так уж и сниму! Унтер-цер ведь я все-таки.

- Как же не снимете? Ведь вот же "ваше благородие" опять не добавили! А за сколько шагов снимать будете головной убор при встрече на улице с генералом или адмиралом?

- За шестнадцать, ваше благородие, - улыбнулся Дебу.

- Ничего нет смешного! А во фронт будете становиться за сколько шагов?

- За восемь шагов.

- А своим штаб-офицерам?

- Э-э, знаю, знаю все это отлично! Своего полка штаб-офицерам головной убор снимать за восемь шагов, а во фронт становиться за четыре... Так же и своему ротному командиру.

- А "ваше благородие" где? Нет, вы неисправимый рябчик. Впрочем, будем надеяться скоро увидеть вас офицером: Ганнибал* у ворот!

_______________

* Г а н н и б а л  (ок. 247 - 183 до н. э.) - известный

карфагенский полководец.

- Вы думаете, у союзников имеется все-таки свой Ганнибал?

- А Сент-Арно на что?

- Посмотрим... А как думают в высших сферах, удержится князь на Алме или...

- Это уж вам лучше знать, чем нам, грешным. Вы ведь вращаетесь в высших сферах, а не мы.

Так несколько минут поговорив шутливо об очень серьезном, поручик Смирницкий весьма откровенно зевнул во весь рот, сильно потер себе уши, так что они зарделись, как пионы, буркнул:

- Спать хочется, как коту! Сегодня ночью и трех часов не спал... - и поднялся, давая этим понять Дебу, что разговор надо уже кончать.

- На так называемое довольствие я где-нибудь буду зачислен? спросил, подымаясь, Дебу.

- А как же! На довольствие пока зачислю вас в писарскую команду... Но при штабе батальона вы, конечно, можете проболтаться недолго. В строю, под пулями, голубчик, наживаются эполеты, а не перышком скрипя. Потом решите сами, к какому вас ротному командиру для военных подвигов откомандировать, - к тому и командируем. А завтра с утра непременно уж приходите форменным нижним чином, а то я за вас отвечать буду... Обмундировку не пропили?

- Никак нет, ваше благородие, - хмуро улыбнулся Дебу, искоса глядя на адъютанта.

- А кто же вам разрешил косвенные взгляды эти и разные там улыбки, раз вы говорите с начальством? - играя уголками губ, нахмурил притворно свои пухлые брови Смирницкий и дружелюбно подал ему на прощанье тугую широкую лапу.

Когда Дебу возвращался на Малую Офицерскую, он уже вполне чувствовал себя нижним чином, хотя и был еще в шляпе.