Севастопольские письма и воспоминания

Прощай, мой ангел. Будь здорова и покойна. Твой, как всегда.

No 43.

Симферополь. 25 ноября[1855 г.].

(Подлинник письма No 43 - в ВММ (No 15652); из четырех страниц исписаны полторы. Весь первый абзац перечеркнут А. А. Пироговой.)

Меня устрашило твое последнее письмо; ты что-то захирела, моя душка; ради бога, если Шмидт (Як. Як. Шмидт (1809-1891)-товарищ П. по учению в Юрьевском университете; был специалистом по женским болезням и придворным акушером; один из участников Пироговского кружка врачей (ферейна) в Петербурге) предлагал, дай себя исследовать; в этих вещах, чем скорее, тем лучше.

Шмидт понапрасну не предложил бы; что ты называешь боком, что за опухоль, про которую ты прежде совсем не писала, и почему ты не попросила Шмидта мне написать две строчки о твоей болезни; все это меня тревожит; напиши, по крайней мере, в Москву, в гостиницу Торлецкого у Красных ворот, чтобы я хоть там узнал еще.

Я выеду отсюда 1 декабря и потащусь через Херсон и Николаев в Екатеринослав.

Нового здесь ничего нет. На этих днях опять несколько дней бомбардировали Северную сторону; полки уходят из Крыма в Россию формироваться; французы выстроили себе бараки деревянные на зиму; драки нигде нет; но что-то будет весною, где-то опять загорится война, уже не вблизи ли Петербурга: Canrobert, пишут, в Швеции. Я поеду пред моим отъездом на несколько дней в Бахчисарай и заеду на Северную сторону Севастополя; больше писать не буду, а разве уже напишу из Москвы.

Будь здорова, моя душка, заботься о своем здоровье. Ты - моя жизнь, ведь ты это знаешь. Детей обними, поцелуй и благослови. Кланяйся всем. Твой.

No 44.

Симферополь. 2 декабря [1855 г.].

(Подлинник письма No 44 - в ВММ (No 15653) на одной странице; конверта нет.)

Завтра я выезжаю. Был на прощанье на этих днях в Бахчисарае, на Бельбеке и на Северной стороне Севастополя. Смотрел на грустный, полуразрушенный и закопченный город. Вся Северная изрыта бомбами, которые неприятель бросал сюда, без всякого, впрочем, вреда, целый месяц. Нет аршина земли, где не было бы огромных ям и не лежало огромных отломков бомб; теперь почти совсем не стреляют; движение в городе мало заметно; мы постреливаем, но, кажется, также без толку (После этого 3-4 слова густо зачеркнуты А. А. Пироговой; разобрать их невозможно.).

Фураж здесь опять жестоко вздорожал; еще более сахар; фунт стоит уже 50 коп. сер. и то не продают более трех фунтов; пуд сена стоит один рубль сер., да и то трудно достать; больных солдат множество, а полушубков еще мало; дороги опять испортились, и лошади начинают падать; тоже и тоже.

Я ожидаю от тебя письма в Москву по адресу, который я уже написал, в гостиницу Торлецкого; напиши в нем, как ты себя чувствуешь, здорова ли ты, мой душенок. Ради бога, береги себя и детей. Я пробуду дня по два или по одному в Херсоне. Николаеве, Харькове, Екатеринославе и Москве. Из Москвы, бог даст, еще напишу, чтобы тебя приготовить к приезду [...].

(Это-последнее из дошедших до нас писем П. к жене с театра войны. Деятельность П. в Симферополе, по воспоминаниям одного из его тогдашних помощников, врача В. С. Кудрина,- "была полна, можно сказать, самой юношеской энергии, и он работал без устали, не имея никогда определенного времени для обеда; нам, ближайшим сотрудникам и ученикам, оставалось только всеми силами подражать своему любимому наставнику, относившемуся к нам строго и требовательно по службе, но всегда очень радушно в частных беседах по вечерам за чаем в его скромной городской квартире". Врачебно-административная деятельность П. в Крыму и деятельность сестер милосердия отражены в письме П. к проф. Зейдлицу и в других документах настоящего раздела.)

II. ПИСЬМО К К. К. ЗЕЙДЛИЦУ

Севастополь, 16-го, 17-го и 19-го марта 1855 г.

(Письмо к проф. К. К. Зейдлицу, подобно севастопольским письмам П. к жене, является документом, отражающим мысли и взгляды гениального хирурга непосредственно в момент их возникновения, освещающим события при самом их зарождении. Но в отличие от писем к жене оно заключает в себе сообщения и мысли, выясняющие развитие военно-медицинской доктрины великого русского ученого, принятой затем в армиях всего мира.

Подлинное письмо, на немецком языке, не найдено; опубликовано Н. Ф. Здекауером в русском переводе. Печатается по тексту этой публикации; включено в книгу: "Севастопольские письма Н. И. Пирогова" (стр. 175 и сл., 1907); небольшой отрывок перепечатан в журн. "Медицинское обозрение" (1885, No 21, стр. 849 и сл.). Является ответом на два письма З-ца к П., который отослал их, вместе с настоящим, Н. Ф. Здекауеру для прочтения друзьям. Одно письмо, З. (от 19 октября 1854 г.) также опубликовано Здекауером в русском переводе ("Р. ст.", 1885, т. 47, No 9, стр. 461 и сл.; полностью воспроизведено в "Севастопольских письмах", 1907). Это письмо 3-ца вызвано опубликованной тогда третьей частью Клинических монографий П. "Статистический отчет" (1854 г.). См. еще в разделе "Воспоминания о Крымской войне").

Aequinoctium russum. (Русское равноденствие [по календарю]).

Христос воскресе!

Любезный друг!