Севастопольский бронепоезд

Мы по-прежнему действовали на Мекензиевском направлении, в районе Бельбекской долины и Шавровой выемки. Там были наиболее благоприятные условия для бронепоезда: железнодорожные тоннели хорошо маскировали его. А самое главное, именно на этих участках противник проявлял большую активность.

…Командующий Приморской армией приказал железняковцам выйти для огневого налета по противнику в районе Камышловского моста. Командир дивизии полковник Ласкин сообщил, что в Вельбекской долине сконцентрировались крупные силы противника, устанавливаются новые огневые точки, не дающие покоя нашим подразделениям.

До этого бронепоезд обстреливал вражеские позиции из Шавровой выемки, в нескольких километрах от моста. Это не давало должного эффекта, так как не все наши огневые средства могли участвовать в стрельбе. Выйти на открытую позицию мы не могли — большая часть пути была разрушена. Как сообщали морские пехотинцы, был поврежден и Камышловский мост.

Требовалось срочно выяснить обстановку, проверить все пути и подходы к мосту.

Разведку возглавил командир. В вылазке участвовало десятка полтора железняковцев. В их число попал и я.

Взяв все необходимое, на бронедрезине отправились в путь. Нам удалось незаметно проскочить Инкерманскую долину, пристрелянную фашистами, и выйти к полустанку Мекензиевы горы. Здесь к нам присоединилась группа армейской артиллерийской разведки.

Командир бронепоезда по телефону связался со штабом Потапова, чтобы выяснить степень повреждений Камышловского моста. «Было несколько прямых попаданий снарядов», — сообщили морские пехотинцы. Это еще ни о чем не говорило, и нам предстояло обследовать мост своими силами. В помощь нам потаповцы выделили свой разведывательный взвод.

Пройдя боевое охранение наших войск, притаились метрах в трехстах от моста и стали вести наблюдение. Но отсюда необходимых данных не удалось получить. Тогда отряд решил с большой осторожностью приблизиться к мосту. Вышли на открытую местность, залегли. Перед нами открылась такая изумительная красота, что на миг все забыли об опасности, залюбовавшись величественно-строгим зимним пейзажем. Впереди во всей своей первозданной красоте расстилалась Бельбекская долина.

— Эх, до чего же красиво, — прошептал Ваня Гуреев, наш новый командир разведки. — Душа болит за эту поруганную красоту… Смотрю я на заснеженные горы и вспоминаю охоту на севере в тундре…

— Здесь охота посложнее, — отозвался Харченко — А что касается красоты, то здесь действительно красиво. В этих местах я когда-то, в детстве еще, орехи и кизил собирал…

— Закончим войну, обязательно в Севастополе останусь, — твердо сказал Ваня Гуреев.

Переговариваясь полушепотом, долго ведем наблюдение. И кажется, что впереди — никакой опасности. Хочется встать во весь рост, набрать полную грудь ароматного морозного воздуха и запеть во всю мощь своих молодых легких…

Неожиданно прогремел выстрел. Ага! Одна вражеская батарея обнаружила себя. Она была немедленно запеленгована.

Командир засмеялся.

— Есть работа лейтенанту Кочетову!..

И снова все замерло. Но ненадолго. Через несколько минут еще одна батарея выдала себя. Потом еще, и еще…

Осмотрели в бинокли всю прилегающую к мосту местность. Подозрительной оставалась будка с правой стороны моста.

Немного подождав, разбились на две группы. Гадюченко, Гуреев и несколько армейцев пошли правее высоты. Мне с тремя разведчиками командир приказал пройти через мост, обследовать его, затем выйти в долину на той стороне и, разведав ее, оставить там наблюдателя для корректировки огня бронепоезда. Группа Гуреева должна была прикрыть наш отход. Только мы собрались двинуться в путь, как в воздухе появился разведчик. Плавно, как коршун, он пролетел над нами и скрылся за высотой.

Снова прогремело несколько выстрелов, видимо, фашисты стреляли по данным разведчика.

И эти огневые точки легли на карту Харченко.

Осторожно пробираемся к мосту. Продвинулись совсем недалеко: прижал к земле минометный огонь. Немцы заметили нас. Значит, они совсем близко.

Из будки у моста внезапно застрочил пулемет. К нему присоединились автоматы.

Мы залегли, но оказались в очень невыгодном положении. Место было ровное и совсем открытое.

Стрельба не прекращалась ни на секунду, и мы не могли даже поднять головы. Пули с визгом врезались в землю, поднимая вокруг нас снежную пыль. Невдалеке рвались мины.

Один из разведчиков схватился за руку. Рукав бушлата выше локтя сразу же пропитался кровью.

Ранило еще одного разведчика. Нужно было немедленно отходить. Но как подняться?

Я вынул гранату и что есть силы метнул в сторону немцев. Короткими перебежками группа начала отход. Вскоре все залегли в небольшой лощинке. Здесь было безопаснее.

Но до высоты, за которой можно было укрыться, оставалось еще метров сто. Фашисты, видя, что разведчики оказались в опасном положении, открыли еще более активный огонь. Мы, отстреливаясь на ходу, присоединились к основной группе и продолжали отступать короткими перебежками.

Наконец перед нами открылась глубокая лощина, ведущая к нашим передовым. Мы спасены!