Читаем Севастопольский путешественник. Историко-туристический путеводитель полностью

Нужно выбрать время и прогуляться по бульвару и его набережной, одним из украшений которого является памятник Затопленным кораблям – символ жертвенности флота во имя спасения Севастополя в первой обороне крепости (1854–1855).

Это был один из тяжелейших периодов обороны Севастополя в Восточной (Крымской) войне 1853–1854 гг. В начале сентября 1854 года начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В.А. Корнилов провёл Военный совет флагманов, командиров кораблей и судов. Он считал необходимым, пока противник не подошёл к Севастополю, выйти в море и атаковать неприятеля, чьи корабли растянулись на переходе морем до берегов Крыма. Однако главнокомандующий русскими войсками в Крыму князь А.С.

Меншиков I принял решение затопить корабли флота на входе в Севастопольскую бухту. Ибо существовала реальная опасность прорыва десанта противника в неё. Предполагалось нанести удар в тыл укреплений крепости и уничтожить их. Поэтому в сентябре 1854 года на входе в гавань были затоплены прошедшие тяжёлые битвы и походы корабли Черноморского флота. И когда шторм поколебал их, моряки вновь опускали на дно своих боевых товарищей. А потом положили на дно бухты и вторую линию кораблей.

Люди плакали стоя на берегу, наблюдая жуткую картину их гибели. Не скрывал слёз и один из будущих руководителей обороны Севастополя Павел Степанович Нахимов. Но, как военный человек, он понимал необходимость подобных действий. «… Если неприятельские корабли утвердятся на рейде, писал адмирал, – то, кроме того, что мы потеряем Севастополь и флот, мы лишимся всякой надежды в будущем; имея Севастополь, мы будем иметь и флот. а без Севастополя нельзя иметь флота на Чёрном море; аксиома эта ясно доказывает необходимость решится на всякие меры, чтобы заградить вход неприятельским судам на рейд и тем спасти Севастополь».[2]


Адмирал П.С. Нахимов подписал приказ о затоплении кораблей на входе в бухту, указав на необходимость «команды с абордажным оружием присоединить к гарнизону» и выразил уверенность, что на бастионах крепости моряки будут драться как герои.

В память об этой жертве флота во имя спасения Севастополя к 50-летию обороны крепости у набережной Приморского бульвара был установлен Памятник затопленным кораблям (Памятник затопления кораблей). Более 100 лет он встречает корабли Черноморского флота, приходящие в бухту из дальних походов, возвращающихся из боёв. Более 100 лет они выстраиваются перед ним в парадном строю по праздникам.

В неравной схватке первой обороны города-крепости (1854–1855) на бастионах Севастополя, а к началу боёв в городе было всего 16000 солдат резервных батальонов и матросов береговых экипажей, русской военной силе противостояла прекрасно подготовленная, лучше вооруженная, отмобилизованная военная система трёх европейских государств (позже присоединится Сардиния (Италия) и Турции. 349 дней и ночей напряженных боёв, рукопашных схваток, отчаянного и беспримерного подвига слились в единую какофонию смерти и бессмертия, героизма и трусости, доблести и слабости, величайшего профессионализма и бездарности.

Огромную роль в обороне Севастополя сыграл Черноморский флот.

Главными руководителями защиты города-крепости на самом трудном, начальном этапе боевых действий были флотоводцы В.А. Корнилов, П.С. Нахимов, и В.И. Истомин. Для вооружения укреплений с кораблей перед затоплением было снято и доставлено на берег 2000 орудий. С ними боевые позиции на бастионах заняли моряки-комендоры и морские офицеры. За время осады на сухопутную оборону Севастополя флот выделил 10000 человек. Из четырёх участков укрепленной линии вокруг города, тремя командовали флотские офицеры: вице-адмирал Ф.М. Новосильский, контрадмирал А.И. Панфилов, и В.И. Истомин. Многими батареями также руководили моряки. Только на знаменитом четвёртом бастионе, где воевал классик русской литературы Л.Н. Толстой (совр. Исторический бульвар), это были батарея № 20 Шахматова, капитан-лейтенанта 43-го флотского экипажа, батарея № 53 и № 115 Нарбута, лейтенанта 32-го флотского экипажа, батарея № 120 Манто, лейтенанта 40-го флотского экипажа и т. д. Приморский бульвар простирается от пересечения Севастопольской и Южной бухты почти до конца Артиллерийской гавани, «прикрывшись» от неё Корниловской набережной, занимая значительную часть проспекта Нахимова.

На бульваре находится элегантный мостик с драконами, любимый севастопольцами и гостями города (каменным стал в 1905 году, а до этого времени был деревянным), Институт биологии южных морей (ИнБЮМ) им. А.О. Ковалевского со знаменитым на весь мир Аквариумом.


Мостик с драконами


Примечательное место.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева

«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин». Юрий Петрович Любимов отмечал, что Высоцкий «рано стал мужчиной, который все понимает…»Предлагаемая книга не претендует на повторение легендарного «донжуанского списка» Пушкина. Скорее, это попытка хроники и анализа взаимоотношений Владимира Семеновича с той самой «целой половиной человечества», попытка крайне осторожно и деликатно подобраться к разгадке того самого таинственного «секрета» Высоцкого, на который он намекнул в анкете.

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное