Seven Days

Гриссел подошел к двери, в досаде и нерешительности остановился рядом с пятном засохшей крови на полу. Он понял, почему Нкхеси так и не добился успеха. Перед Нкхеси маячили лишь смутные тени, призраки, которые исчезали, стоило протянуть к ним руку… Коммунисты? Снайпер все неправильно понял. В жизни Ханнеке Слут не было коммунистов. Зато имелся огромный вибратор в прикроватной тумбочке. День оказался потрачен впустую: он так ничего и не узнал, а завтра ублюдок снайпер выстрелит в ногу еще одному полицейскому.

Бенни с большим трудом удержался, чтобы не выругаться.

Надо позвонить Купидону. Пусть читает дело — он оставил его в штаб-квартире УРОВП. Может, Купидон до чего-нибудь додумается. Он повернулся, чтобы выключить свет, и вдруг кое-что вспомнил. Одна мысль мелькала у него в подсознании с самого визита к Виллетте: контраст между двумя квартирами. Квартира Габби Виллетте была очень обжитой, и в ней чувствовался отпечаток личности хозяйки: фотографии фруктов на стене, журнальный столик в гостиной завален книгами, журналами и газетами… А у Слут все как-то голо. Слишком аккуратно, слишком безлично.

Но он не успел обдумать смысл только что понятого. Зазвонил его мобильник — судя по номеру, с работы.

Он ответил.

— Бенни, можешь приехать? — спросил бригадир Мани, и Гриссел по его голосу понял, что стряслась новая беда.

Он сказал, что сейчас в городе и будет минут через пятнадцать. Поспешно запер квартиру Слут, нетерпеливо дождался лифта, подбежал к БМВ и, включив сирену и проблесковый маячок, помчался по пустым воскресным улицам. И все же путь занял у него двадцать минут, потому что Дурбан-роуд, как обычно, представляла собой одну сплошную пробку.

Все они ждали его в кабинете бригадира. Мани, Ньяти, Дюпре, Мбали Калени и Клуте, заведующий отделом общественных связей ЮАПС. Джона Африки не было.

— Этот гад послал электронные письма в газеты, — сообщил Мани.

— Снайпер? — уточнил Гриссел, садясь на свободный стул.

— Да. И теперь историй стало две. Во-первых, он повторяет, что будет стрелять в полицейских до тех пор, пока не раскроют убийство Слут. Во вторых, твердит, будто мы, ЮАПС, пытаемся замять дело.

— И в-третьих, — добавил Клуте, — газетчики интересуются, не потому ли мы заново открыли дело Слут, что кто-то стал отстреливать наших сотрудников.

— Полный бардак, — сказал Ньяти.

Мани подтолкнул письма к Грисселу:

— А у тебя как дела, Бенни?

— Плохо, бригадир, — ответил он, потому что научился придерживаться правды. Если он будет говорить то, что хочет слышать начальство, ничего хорошего не выйдет.

Каменное лицо Мани осталось бесстрастным. Он просто кивнул, как будто ничего другого не ожидал.

Гриссел прочел:

«[email protected]

От: 27 февраля, воскресенье, 16.07

Кому: [email protected]

Кас.: Почему ЮАПС умалчивает о раненых полицейских?

Вчира в 18.45 я стрелял в полицейского вчера в участке „Клермонт“. Сегодня в 11.50 я подстрелил полицейского в участке „Грин-Пойнт“. Почему ЮАПС не рассказала об этом средствам массовой информации?

Потому что они что-то скрывают. Они знают, кто убийцы Ханнеке Слут. Почему до сих пор никого не арестовали? Я буду и дальше стрелять полицейским в ноги, пока они не призовут к ответу убийц Ханнеке Слут».

— Он ничего не говорит о коммунисте, — заметил Гриссел.

— Слава богу, — ответил Мани.

— Он куда-то спешил. Или нервничал. Может, на него тоже кто-то давит…

— Откуда вы знаете? — спросила Мбали.

— Ошибки. Он повторяет слова и допускает орфографические ошибки, — ответил Гриссел.

Зазвонил стоящий на столе у бригадира телефон.

— Давят не на него, а на нас, — заметил Мани. — Это генерал. Он звонит из Претории.

Со своего места Гриссел слышал взволнованный голос на том конце линии. Голос Африки напоминал жужжание электронного жучка.

Бригадир Мани держался стоически.

— Да, генерал…

— Нет, генерал, мы сформулируем свои мысли и опубликуем пресс-релиз.

Бенни посмотрел на Ньяти, который сидел, закрыв лицо руками, с видом глубоко озабоченным, и на полковника Вернера Дюпре из ППГ, который все вертел и вертел между пальцами зажигалку. Перевел взгляд на Клуте, всегда поразительно выдержанного. Впрочем, желтые никотиновые пятна на пальцах и темные круги под глазами свидетельствовали о том, что за все приходится платить. Ведь Клуте постоянно находится между Сциллой в виде журналистов и Харибдой в лице руководства ЮАПС. Мбали Калени была мрачнее тучи. Она как будто намекала, что у нее нет времени на такую чепуху, у нее масса дел.