Север

— Северин, — осуждающе прищурился Смотритель. — Лучше бы нашли для начала с кого требовать снять с Элн проулятье, а потом уж свою честь защищали. Чем поручишься, что не княжна то была? Никто судить ее не станет, пусть только отзовет проклятье-то.

— Роаль, ты всерьез уверен, что девочка, у которой магии так мало, что можно считать, будто ее и вовсе нет, могла бы справиться с таким проклятьем? — немного даже насмешливо поинтересовался Князь. — К тому же я действительно готов поручиться за нее. И поручусь, потому что знаю, что над ней вины нет.

— Неужто вы ей поверите лишь на простое слово, которое люди не умеют ни блюсти, ни держать? — дерзко высказалась Алкари, наверняка стараясь скроить свою пришибленность.

— Да, — ответил тот просто. — Поверю. И не стоит повторять ошибок своей сестры и унижать расу моей женщины.

— Но я не верю ей. Не верю! И требую поединка! Немедленно!

— Твое право. Но я бы предпочел потратить это время на поиски того, кто проклял твою сестру.

— Это не понадобится, потому что она виновна!

— Как скажешь, — поднял открытые ладони Князь. Жест человека не желающего спорить и что-то доказывать. — Выходи во двор и выбери оружие. Я сейчас приду. Роаль, Латъер головой отвечаете за Лазорь — ни на шаг от нее ясно?

— Хорошо, — ответил Смотритель, Латъер же молча склонил голову.

— Оставьте нас. Мы вновь остались одни, опять же не считая Элн.

— Да уж, — вдруг усмехнулся Северин, — знал бы, что будет столько проблем…

— Не женились, бы? — подсказала. И заслужила внимательный взгляд.

— Вовсе нет с чего бы. Не считаешь же ты, в самом деле что меня могут испугать такие небольшие… — он замялся взглянув на кровать, — …неурядицы. Нет, я бы привел с собой не большую армию и кучу личных телохранительниц для тебя, чтобы никто и думать не смел, будто может чем-то навредить тебе. Одного меня как выяснилось недостаточно. И кстати ты могла бы сильно облегчить нам жизнь, если бы согласилась на то, что я предложил.

— Вот уж нет!

— Да я понимаю, что у вас, людей, к наготе относятся как к… по-другому в общем. Да ладно уж, зачем судить так и не произошедшее. Пойдем?

— Да… только мне бы одеться… Он скинул с плеч плащ и протянул мне, улыбаясь.

— Одеяла только здесь оставь. Я покраснела, но послушно избавилась от одеяла, в которое так прилежно куталась и накинула на плечи плащ. Он оказался неожиданно теплым и тяжелым. Северин выглянул за дверь и что-то негромко приказал.

— Сейчас тебе сапожки принесут, подожди.

— Вы серьезно будете драться? — до сих пор не укладывалось в голове.

— А ты предлагаешь драться несерьезно? — он искоса глянул в мою сторону. — Разумеется. Поединок это не уличная драка — здесь все более чем серьезно. Тем более, когда судят сами Боги. Удержаться от шпильки было невозможно:

— Можно подумать, вы в это верите.

— В Богов ты имеешь в виду?

— И в их справедливость тоже.

— Ты удивишься, но да, верю. Да тут есть чему удивляться. Как можно верить во что-то эфемерное настолько что считать допустимы вверить свою жизнь… Нет, не понимаю.

— Тогда почему же не оставили меня драться против Алкари? Ведь Боги… Он перебил меня, нетерпеливо дернув плечом.

— Лазорь. это мои Боги. Они хранят мой народ. Да и потом я слишком хорошо знаю Алкари, и если она вбила себе что-то в голову, то отступится ни за что. А мне совесть не позволит смотреть на тебя с оружием в руках. 

 В дверь без стука заглянула молодая девушка, оставила на пороге сапожки и тут же исчезла. 

— Обувайся и пойдем. Не стоит заставлять Алкари ждать. Натягивать сапоги на босу ногу то еще удовольствие. Да и ходить так тоже, когда на тебе вместо привычных слоев одежды только ночная рубашка и княжеский плащ, пусть и очень теплый.

— Не бойся, — потрепал меня по голове Северин, заставив возмущенно дернуться.

— Замерзнуть не успеешь.