Север и Юг

После этих слов наступила продолжительная пауза, во время которой к Марте вернулась ее серьезность, а вместе с ней и привычная краткость ответов. Она почистила камин и спросила, к какому времени готовить чай. Потом она покинула комнату – с таким же непроницаемым лицом, с каким вошла в гостиную. Маргарет вновь обругала себя за плохую привычку, которую недавно приобрела: она пыталась образно представить каждое событие, связанное с мистером Торнтоном; проанализировать, как оно влияло на него и нравились ли ему последствия происшедшего.

На следующий день она провела занятия с детьми Бушера, затем совершила долгую прогулку по окрестным полям и, наконец, вернулась, чтобы пообщаться с Мэри Хиггинс. К ее удивлению, в доме был только Николас. Он только что вернулся с работы. Удлинившийся световой день ввел ее в заблуждение относительно времени. Судя по манерам и поведению, Хиггинс встал на путь смирения. Мужчина вел себя спокойно и не стремился к самоутверждению, общаясь с другими людьми.

– Значит, старый джентльмен решил отправиться в путешествие? – спросил он. – Малыши уже сообщили мне. Да, дети все замечают. Иногда я думаю, что они дадут фору моим девочкам по сообразительности. Хотя, наверное, неправильно так говорить, потому что Бесс теперь в могиле. Все-таки для путешествий лучше всего подходит лето – по погоде, я имею в виду. Знаешь, мой хозяин, как мне кажется, витает в каком-то своем мире.

– И по этой причине вы так рано ушли с работы сегодня? – невинным тоном спросила Маргарет.

– Ты ничего не знаешь о фабричной жизни, – презрительно ответил Хиггинс. – Я не двуличный человек, с одним лицом для хозяина и с другим – для его спины. Прежде чем уходить с работы, мы считаем удары часов на городской башне. Твой Торнтон знает толк в классовой борьбе, и жульничать с ним не стоит. Ты помогла мне устроиться на его фабрику, и я благодарен тебе за это. Как показало время, у Торнтона неплохое производство. Эй, паренек! Встань и расскажи свою речовку мисс Маргарет. Так, правильно. Раздвинь ноги на ширину шага и вытяни правую руку, как оратор. «Раз – остановись, два – подожди, три – приготовься, четыре – уходи!»

Маленький мальчик повторил гимн методистов, смысл которого он вряд ли понимал. Но он уловил ритм стихотворения и выразительно повторил слова, как настоящий член парламента. Когда Маргарет поаплодировала малышу, Николас подозвал другого мальчика, а затем еще одного. К своему удивлению, она заметила, что он теперь проявляет интерес к религиозным строфам, которые прежде напрочь отвергал.

Она вернулась домой к обычному времени для чаепития. Девушке было приятно, что никто не ждал ее в гостиной и она не должна была с тревогой думать о том, в каком настроении находится ее отец – в мрачном или веселом. После чаепития Маргарет решила проверить большую кипу старых писем и выбрать из них те, которые можно было уничтожить. Среди писем она нашла четыре-пять посланий от мистера Генри Леннокса. Они были связаны с делом Фредерика, поэтому она тщательно перечитала их, желая удостовериться, какими были шансы на оправдание брата. Но когда она закончила последнее письмо и взвесила все «за» и «против», ее внимание привлек стиль изложения, открывавший некоторые черты его характера. Несмотря на официальный слог мистера Леннокса, Маргарет отметила, что он не забывал своего отношения к ней, каким бы интересом ни руководствовался в данной переписке. Письма, безусловно, были умными, но ей не хватало в них доброжелательности и душевности. Она решила сохранить эту важную корреспонденцию и отложила письма адвоката в сторону.

Покончив с делом, Маргарет погрузилась в размышления. Уже который раз за вечер она с грустью вспоминала об отсутствовавшем отце. Она укоряла себя за то, что воспринимала свое уединение и, соответственно, его отсутствие как облегчение. Однако два прошлых дня не только подарили ей светлые надежды, но и наделили новой силой. Планы, за которые она раньше боялась браться, теперь казались сплошным удовольствием. Меланхолические шоры спали с ее глаз, и она увидела свою ситуацию в истинном свете. Если мистер Торнтон восстановит их дружеские отношения – нет, если он будет приходить время от времени к отцу, как в прежние дни (пусть она даже не будет видеться с ним), – курс ее будущей жизни (хотя, возможно, и не столь радостный в перспективе) вновь станет ясным и ровным. Она вздохнула и поднялась, чтобы отправиться спать. Несмотря на прочитанный отрывок из «Одного шага достаточно для меня», несмотря на молитву, посвященную отцу, ее сердце томилось от беспокойства и печали.