Север и Юг

Поторопить Маргарет могла лишь одним способом: лично занявшись его приготовлением и тем самым обидев Диксон, после смерти любимой госпожи впавшей в состояние крайней ранимости. Однако Марта, как и все, кто соприкасался с Маргарет — в том числе и сама Диксон, — с радостью и готовностью бросалась выполнять любое ее желание. Расторопность молодой служанки и спокойное терпение госпожи заставили Диксон устыдиться.

— Почему здесь, в Милтоне, вы с господином постоянно приглашаете в гостиную простолюдинов? В Хелстоне такие никогда не допускались дальше кухни, да и то кое-кому я давала понять, что для них и это — большая честь.

Хиггинс почувствовал, что легче открыть душу одному слушателю, чем двоим. Едва Маргарет вышла из комнаты, он подошел к двери, убедился, что она закрыта, и подошел к мистеру Хейлу.

— Господин, вы поймете, что сегодня я занимался нелегким делом, особенно если вспомните мои вчерашние рассуждения. Так вот, я искал работу. Заставил себя держать язык за зубами, кто бы что ни говорил, а еще — сначала думать, а уже потом отвечать. И все это ради того человека, понимаете?

Хиггинс ткнул пальцем куда-то в пространство и уставился на мистера Хейла в ожидании.

— Нет, не понимаю, — ответил тот, действительно не догадываясь, о каком таком «том человеке» идет речь.

— Тот парень, что лежит там, — неопределенно пояснил Хиггинс. — Бедняга, который пошел и утопился! Вот уж не думал, что у него хватит сил лежать неподвижно, пока не захлебнется! Я имею в виду Бучера.

— Да, теперь ясно, — подтвердил мистер Хейл. — Продолжайте… Итак, вы дали слово ничего не говорить в спешке…

— Ради него. Точнее, не ради него самого, потому что ему теперь все безразлично, а ради его жены и детей.

— Благослови вас Господь! — взволнованно воскликнул мистер Хейл, а когда немного успокоился, срывающимся голосом уточнил: — Что вы имеете в виду? Расскажите.

— Я же говорил, — пояснил Хиггинс, несколько удивленный реакцией собеседника, — что ни за что не стал бы искать работу ради себя самого, но им же надо что-то есть! Я бы не позволил Бучеру так поступить, но ведь это я сбил его с привычной дороги. Значит, мне за него отвечать.

Мистер Хейл схватил широкую ладонь обеими руками и молча благодарно пожал. Хиггинс выглядел смущенным и даже пристыженным.

— Ну-ну, господин! Любой настоящий мужчина на моем месте поступил бы так же… и даже лучше, потому что я до сих пор работу не нашел и даже издали не увидел. После всего, что я наговорил Хамперу, даже если не думать об обязательстве, которое не подписал бы даже по такому случаю, он ни за что не примет меня на свою фабрику. Да и другие тоже. Я бесполезная черная овца. Дети умрут с голоду, если… если вы, священник, мне не поможете.

— Помочь вам? Но как? Готов сделать все, что угодно, вот только не знаю, что именно.

— Мисс, — Хиггинс показал на Маргарет, которая вошла и остановилась, прислушиваясь к разговору, — часто хвалила юг и тамошнюю жизнь. Не знаю, очень ли это далеко, но думаю отвезти их туда, где еда дешевая, жалованье хорошее, а люди — бедные и богатые, хозяева и рабочие — добрые и дружные. Вот если бы вы помогли найти работу там… Мне еще нет и сорока пяти — силы много.

— Но какую же работу вы готовы исполнять?

— Думаю, мог бы копать…

Маргарет подошла ближе.

— За всю вашу работу, со всем старанием и терпением, получите девять шиллингов в неделю. В крайнем случае десять. Продукты стоят почти столько же, сколько здесь. Можно еще завести небольшой огород…

— Дети будут выращивать овощи, — мечтательно добавил Хиггинс. — Все равно Милтон мне опротивел, а я опротивел Милтону.

— Вам нельзя переезжать на юг, — решительно возразила Маргарет. — Вы не сможете там жить. Придется работать на улице в любую погоду. Вас убьет ревматизм. Бесконечный, непривычный физический труд разрушит здоровье. Образ жизни и питание окажутся совсем не такими, к каким вы привыкли.

— Не все определяется куском мяса, — обиделся Хиггинс.