Север и Юг

— Разумеется, опасно. Но ведь вы не робкого десятка, не так ли? Милтон не место для трусов. Помню, как приходилось пробираться сквозь разъяренную толпу, грозившую пустить кровь Макинсону, едва тот высунет нос за ворота фабрики. Он ничего не знал о настроении толпы, и кто-то должен был предупредить его об опасности. Войти в здание фабрики могла только женщина, и это сделала я, но вот как выйти? Мне пришлось залезть на крышу, где были приготовлены камни, на тот случай если рабочие пойдут на штурм. И знаете, я бы стала сбрасывать их вниз не хуже мужчины, если бы понадобилось, да вот только упала в обморок от жары. Жителям Милтона приходится учиться храбрости, мисс Хейл.

— Постараюсь не упустить возможности, — заметила, побледнев, Маргарет. — Право, пока не знаю, храбрая я или нет. Боюсь, что окажусь трусихой.

— Приезжие из южных графств поначалу, как правило, боятся того, что мы здесь, на севере, называем классовой борьбой, но, прожив десяток лет среди народа, который постоянно завидует хозяевам и лишь ждет удобного момента, чтобы вонзить нож в спину, привыкают и становятся смелее.

В тот же вечер мистер Торнтон навестил мистера Хейла. Его сразу проводили в гостиную, где хозяин дома читал вслух жене и дочери.

— Я пришел, чтобы передать записку от матушки: там адрес доктора Доналдсона, о котором вы просили, — а также извиниться за свое отстутствие.

— Спасибо, — поспешно поблагодарила Маргарет и взяла записку.

Ей не хотелось, чтобы мать поняла, что они всерьез обеспокоены ее здоровьем. Мистер Торнтон мгновенно понял ее порыв, а мистер Хейл, чтобы отвлечь жену, заговорил о забастовке. Лицо гостя в то же мгновение преобразилось и стало похоже на лицо его матушки в его худшем варианте, что и отметила с неприязнью наблюдательная Маргарет.

— Да, глупцы опять бунтуют. Что же, пусть порезвятся, нас это вполне устраивает. Мы дали им шанс. Они думают, что торговля как и в прошлом году, процветает, а мы видим на горизонте приближающуюся бурю и сворачиваем паруса, но поскольку не объясняем мотивы своих действий, не верят в разумность. Бунтовщики считают, что мы должны ставить их в известность, как именно намерены тратить или экономить деньги. Промышленник Хендерсон из Ашли попытался схитрить, но потерпел крах. Ему было выгодно, чтобы забастовка началась, поэтому, когда рабочие явились с требованием пяти процентов прибавки, пообещал подумать и дать ответ в день выплаты жалованья. Он, конечно, знал, что откажет, но решил польстить самолюбию бутовщиков, однако те оказались умнее: узнали о возможном спаде в торговле, а потому пришли в пятницу и отозвали свое требование в полной уверенности, что смогут увеличить сумму. Только здесь, в Милтоне, это не пройдет — мы приняли твердое решение: ни пенни прибавки. Рабочие предупреждены, что возможно только снижение жалованья, а те, кого это не устраивает, могут быть свободны. Теперь ход за ними.

— И в чем же это может выразиться? — с тревогой уточнил мистер Хейл.

— Предполагаю, что во всеобщей забастовке. Так что в ближайшие дни, мисс Хейл, воздух в Милтоне очистится.

— Но почему же вы не хотите объяснить им, по какой причине ожидаете спада в торговле? — спросила Маргарет. — Возможно, я неверно выразилась, но надеюсь, что вы меня понимаете.

— А вы отчитываетесь перед слугами, почему решили поступить со своими деньгами так, а не иначе? Так почему же мы, обладатели капитала, должны это делать?

— Не должны, вы правы, — едва слышно произнесла Маргарет. — Но если по-человечески…

— Прошу прощения?..

— Не берите в голову мои слова относятся к тем чувствам, которые вы вряд ли поймете и разделите.

— Может, все-таки попробую? — предложил мистер Торнтон.

Он не расслышал, что она пробормотала, но ему почему-то вдруг очень захотелось это узнать.

Настойчивость гостя несколько раздосадовала Маргарет, но особого значения своему замечанию она решила не придавать.

— Я имела в виду, что иных причин, помимо религиозных, не распоряжаться своим имуществом по собственному усмотрению не существует.

— Мне известно, что наши взгляды на понимание религии не совпадают, но не кажется ли вам, что я имею на них право?

Мистер Торнтон произнес это вполголоса, как будто обращался к одной лишь Маргарет, но она не пожелала общаться тет-а-тет и ответила громко:

— Не думаю, что в данном случае имеются основания для обсуждения чьих бы то ни было религиозных взглядов. Я всего лишь хотела сказать, что не существует закона, который запрещал бы хозяевам поступать со своими деньгами как им заблагорассудится, однако в Библии есть слова о помощи ближним и долге… Впрочем, мне так мало известно о забастовках, оплате труда, капитале и наемном труде, что лучше не пытаться спорить с таким опытным капиталистом и экономистом, как вы.

— Почему же? Напротив! — с энтузиазмом возразил мистер Торнтон. — Буду рад объяснить все, что новому человеку может показаться непонятным или странным, особенно в такое время, когда наши поступки открыто обсуждаются каждым писакой, считающим себя журналистом.