Север и Юг

Маргарет начала читать, однако Бесси беспокойно металась, не находя себе места, а если на миг успокаивалась, то в следующий момент конвульсии накатывали с удвоенной силой. Наконец она не выдержала:

— Не надо, не читайте больше! Бесполезно. Все равно я мысленно богохульствую и со злостью думаю о том, что уже нельзя исправить. Может, вы слышали про бунт на Мальборо-стрит? На фабрике Торнтона?

— Твоего отца ведь там не было, правда? — густо покраснев, уточнила Маргарет.

— Не было. Да он отдал бы правую руку, чтобы этого не произошло. Вот что меня мучит: отец страшно переживает. Бесполезно ему доказывать, что дураки всегда переходят все границы. Никогда еще не видела его таким подавленным.

— Но почему? — удивилась Маргарет. — Не понимаю.

— В комитете за эту забастовку отвечает он. Профсоюз назначил отца, потому что все считают его умным и честным. Я не должна этого говорить, но так оно и есть. Вместе с другими членами комитета он выработал план: что бы ни случилось, все должны были держаться вместе. Большинство решает, а меньшинство принимает, хочет оно того или нет. А главное, никто не должен нарушать закон. Если бы люди увидели, что рабочие молча, терпеливо голодают, то пошли бы за ними, но если пойдут слухи о беспорядках — тем более с камнями и дубинами, — то все пропало. Так случалось уже много-много раз. Комитет упорно убеждал членов профсоюза: объяснял, уговаривал, предупреждал, даже призывал при необходимости лечь и умереть на месте, только не применять силу. Казалось, все ясно. К тому же комитет не сомневался в законности своих требований и не хотел мешать правду с ложью, чтобы люди не смогли отличить одно от другого. Вот вы приносите мне желе, чтобы смешать с ним лекарство. Желе получается намного больше, но оно становится отвратительно горьким. Ну вот, рассказала как могла. Устала. Сами подумайте, каково отцу видеть, как вся работа провалилась. Дураку Бучеру пришло в голову нарушить строгие требования комитета и уничтожить забастовку. Настоящий Иуда. Но отец показал ему, что почем! Велел пойти в полицию и сообщить, где прячутся зачинщики бунта, чтобы тех выдали на волю хозяев, тем самым доказав остальным, что настоящие руководители не похожи на Бучера — это порядочные умные люди, честные рабочие и сознательные граждане, верные закону и правосудию, послушные властям. Они всего лишь просили справедливого жалованья и были готовы голодать, чтобы добиться своего, но ни в коем случае не портить чужого имущества и тем более посягать на чью-то жизнь.

Бесси помолчала и добавила шепотом:

— Говорят, Бучер кинул камень в сестру Торнтона и едва ее не убил.

— Неправда, камень кинул не Бучер, — поспешно возразила Маргарет, сначала побагровев, а потом побледнев.

— Значит, вы там были? — вяло удивилась Бесси, медленно, с паузами, произнося слова, словно речь ей давалась тяжело.

— Да. Неважно. Продолжай. Так что же ответил твоему отцу Бучер?

— Не сказал ни слова, просто трясся от ярости, да так, что я смотреть на него не могла. Дышал быстро, судорожно, как будто рыдал. Но едва отец пригрозил сдать его в полицию, закричал, ударил отца кулаком в лицо и убежал. Это было так неожиданно, поскольку мы думали, что от голода и злости Бучер совсем ослаб. Отец немного посидел, закрыв лицо руками, а потом встал и пошел к двери. Не знаю, где я нашла силы, но вскочила, повисла на нем и принялась уговаривать: «Остановись! Не надо мстить этому несчастному! Никуда не отпущу, пока не дашь мне слово!»

В ответ отец мне сказал: «Не будь дурочкой! Слова действуют сильнее, чем дела. Вовсе не собирался сдавать его полиции, хотя, видит Бог, он это заслужил. Было бы хорошо, если бы кто-нибудь другой сделал за меня грязную работу и отправил его в тюрьму, но теперь, после того как он меня ударил, вообще нечего об этом и думать: нечего впутывать других. Зато если он не загнется от голода и придет в себя, сойдусь с ним по-честному, один на один, и посмотрю, что из этого выйдет».

С этими словами отец стряхнул меня как пушинку, ведь сил у меня совсем не осталось, и ушел. В лице его не было ни кровинки: смотреть больно. Что было дальше, не знаю: то ли я спала, то ли лежала в обмороке, — до тех пор, пока не пришла Мэри. Тогда я отправила ее за вами. Больше ничего не говорите — просто почитайте. Вот излила душу, и стало немного легче, но все равно хочется услышать о далеком мире, чтобы забыться. Почитайте — но только не ту главу, где назидания, а ту где истории. Там есть картинки: вижу их даже с закрытыми глазами. Почитайте о новых небесах и новой земле. Может, удастся все забыть.

Маргарет начала читать тихим, ровным голосом. Некоторое время Бесси слушала, и на ресницах блестели слезы, но вскоре забылась беспокойным сном. Маргарет укрыла ее легким одеялом и ушла. Дома, наверное, ее давно ждали, но покинуть умирающую девушку раньше, чем она уснет, казалось жестоко.