Север&юг

— Легко, — пожал плечами и положил свою руку на мою, висящую безжизненной плетью на его локте. — Просто хотел сказать, что зря мы тогда шефа послушали и не вызвали ментов. Теперь уже, конечно, поздняк метаться, но нам всем крупно повезло. Не поверишь! Мужик в розыске! У меня участок прямо возле дома, я ещё тогда подумал, что где-то видел его… На стенде! Уж не знаю, за какие заслуги, но рожа у него такая, что…

— Саш, я же попросила, — сказала сухо, призвав на помощь всё оставшееся спокойствие.

— Да я просто к тому, что… — я резко остановилась и убрала руку, нахмурившись, а Саша удивлённо вскинул брови: — Да что такого? Лично в меня не каждый день пушкой тыкают! Чёрт, я идиот… — простонал неожиданно, — ты испугалась! Ну, конечно, ты испугалась! — обнял меня за талию и прижал к себе: — Прости, не подумал… — и добавил особенным голосом: — Сейчас ты забудешь обо всём, обещаю.

Сладкая вата, от которой заныли зубы, подобие американских горок, от которых лишь укачало, тир, где он ни разу не попал в цель, но жутко выпендривался, вскидывая ружьё и целясь, комната страха, где он норовил ущипнуть меня за задницу в темноте и ужасно раздражал внезапными выбросами адреналина в кровь. Так зачем я тут? Обещание он, всё-таки, сдержал: я напрочь забыла, как минимум, об этом.

Когда терпение начало трещать по швам, когда желание огреть его пресловутым букетом превысило все допустимые нормы, когда он сделал шаг вбок, чтобы купить очередную порцию липнувшей к зубам розовой субстанции, мимо него пронёсся парень в капюшоне, сбивая с ног и выхватывая из рук заготовленный бумажник.

— Стой! — рявкнул Саша и, разумеется, со всех ног кинулся в погоню, оставив меня стоять столбом.

Не на долго.

Я почувствовала, как рука освобождается от букета, в первую секунду испытав облегчение, почувствовала прикосновение обжигающе горячей ладони и резко повернула голову, увидев Третьякова.

Нахмурилась, дёрнула рукой, но он сжал её ещё крепче и потянул за собой, как на буксире.

— Отпусти, — шикнула, стараясь не привлекать к нам особого внимания.

— Нет, — ответил упрямо и потащил к колесу обозрения.

На ходу сунул парню у входа комок билетов, затолкал меня в кабинку и сел, развернувшись ко мне лицом и закрыв собой от нелепо метавшегося на пятачке у колеса Сашки, всё с тем же раздражающим букетом в руках. И ведь не поленился же поднять…

— Ну и к чему это? — спросила с недовольным лицом.

— Я не манипулятор, — бросил мне в лицо.

— Именно так манипуляторы и говорят, — хмыкнула ехидно. — А ты ещё и подслушивал.

— Я не врал тебе, — сказал с таким лицом, что хоть на полиграфе проверяй.

— Да как же… — фыркнула, демонстративно закатив глаза.

— Не врал! — слегка повысил голос и нахмурился. — Да, одну улику утаил, да, влез в лабораторию ещё до тебя, но обратного и не утверждал.

— Бла-бла-бла… — передразнила, отодвигаясь подальше.

Он резко придвинулся, кабинка качнулась, а я затаила дыхание и вцепилась в край, бросив взгляд вниз. Ухватил мой подбородок и развернул к себе. Как будто у меня без этого сердце в ушах не стучало!

— Следователь меня не вызывал, не разговаривал, вопросы не задавал, — отчеканил, в упор глядя мне в глаза.

— Обои не переклеивал, ламинат не перестилал, труп не вывозил, мной от наряда полиции не прикрывался, — перечислила вяло.

— Не вывозил, — ответил медленно, подавшись вперёд, — не прикрывался. Это вообще была твоя идея, помнишь? Это ты меня поцеловала.

— Окей, моя, — слабо поморщилась и попыталась отвернуться, но он не позволил, продолжая удерживать голову.

Кабинка достигла максимальной высоты, внутреннее напряжение — пика, расстояние между нами — минимума. Его губы осторожно коснулись моих и тело окутало теплом, проникая в каждую клеточку. Руки потянулись к нему против воли, как у наркомана к дозе, и он тут же отреагировал, молниеносно, ещё до того, как я коснулась его, обнял за спину, прижимая к себе, целуя. Кабинка раскачиваться перестала, а мой мир — напротив.

Чувствую, как вибрирует телефон в кармане, настойчиво, настырно, пытаясь вернуть меня на землю, но я ещё слишком высоко, задыхаюсь в разряженном воздухе, готовясь потерять сознание от недостатка кислорода, от переизбытка чувств, от всех этих бушующих гормонов, от ярких вспышек в голове, от желания, завладевшего разумом, волей, сознанием. Не замечаю, как колесо выходит на второй круг, лишь чувствую его руку, пробирающуюся под футболку, чувствую, как вторая стискивает грудь через бюстгальтер, ощущаю поцелуи на лице и шее, его щетину под своими ладонями, его тяжёлое дыхание, хриплое, обжигающее, слышу его глухой голос:

— Я не играю с тобой. И я это докажу.

Убирает руки с моего тела, нежно целует на прощанье и успевает выйти из кабинки, прежде чем она вновь набирает высоту, поднимая меня, ошалевшую от собственных эмоций, подальше от людских глаз. Большое ей за это спасибо.

Выхожу из кабины, совершив полный оборот, успев привести себя в порядок. Достаю телефон, игнорирую пропущенные от Саши, набираю Брагину.

— Слушаю, — отвечает мягко.

— Кажется, он что-то задумал, — вздыхаю в трубку, — и это что-то выйдет ему боком.