Север в сердце

- Как же толку нет, у вас раньше не было ни печей хороших, ни теплых домов, ни бань. И букв вы не знали. Забыли уже, как жили с костром посреди дома? Забыли, как ночью в холод надо вставать, чтобы подложить дров? Как просыпались, а одеяло все в инее?

- Ну, сейчас нам хорошо.

- А с нами может быть еще лучше – мы много всего знаем, понимаешь?

- Молчи, женщина, от тебя только беда. Люди сами скажут о вас все, сами будут не против с вами проститься, - он плюнул на пол и вышел.

Охранники с нами больше не сидели. Они были в общей комнате за дверью. Видимо, потеряли надежду что-то разнюхать и плюнули, валялись на лавках в прихожей. Детей на улице больше не было слышно, но мне показалось, что утром я слышала голос Севара. Лишь бы мне показалось.

Весь день к нам не заходили. Когда мы просились в туалет, стуча обломком табурета о стену, нас выводили быстро. Солдат на площади сейчас было больше – они усилили охрану.

- Скажи Орусу, что я хочу поговорить с ним и Ваалом, - сказала я своему охраннику.

- Ему надо будет, он сам придет.

- Ваал, - я закричала, что есть мочи. – Ваал, приходи, поговори со мной, трусливый ублюдок. Надеюсь, ты рассказал Орусу кто ты на самом деле, и рассказал, что собираешься избавиться от него?

- Заткнись и шагай, - толкнул меня в дом охранник, и закрыл за мной дверь.

- Ты решила устроить мятеж внутри мятежа? – Драс поднял меня с пола, и как мог, связанными руками отряхнул меня.

- Да, потому что сидеть здесь, ожидая повешения – хуже повешения.

- Думаю, завтра что-то случится, поэтому, давай сегодня проведем вечер, вспоминая хорошие моменты. Там, на улице, нет тебя, а значит, шансы у нас не велики,

Мы сели в угол, подальше от дремлющих Бора и Гора. Драс обнял меня и прижал к себе. Мы шепотом вспоминали самые теплые или самые смешные моменты из нашей жизни, когда в дом ввалился Орус. За его спиной стоял Ваал. Он уже не выглядел обросшим отрепьем, каким сидел здесь все эти годы – он постригся, побрился, и я снова увидела Ваала – правую руку правителя юга.

- Ты чуть не сорвала глотку, выкрикивая наши имена, - с гаденькой улыбкой сказал Ваал. – и вот, мы пришли. Говори, что ты хотела, - Орус махнул рукой, и охранники вышли.

- Боитесь, что они узнают о вас всю правду? – я встала с пола, рядом встал Драс. Бор и Гор тоже поднялись, но стояли дальше.

- Мне нечего бояться, потому что я столько лет ждал этого момента, - голосом змея-искусителя прошептал Ваал.

- Ты одно мне скажи, ты знаешь кто такой Кеннеди? – я безотрывно смотрела в глаза Ваала. – Эйзенхауэр? Трумэн? Рузвельт? – его глаза расширились на последнем имени. – Франклин Рузвельт, да, Ваал?

Его лицо стало другим: глаза округлились, лицо побелело, на висках проступили вены, крылья носа стали широкими. Сквозь сжатые зубы он выдавил:

- Кто ты? Когда ты попала сюда?

- Две тысячи семнадцатый. Когда я попала сюда, президентом был афроамериканец Барак Обама. Там сейчас все другое.

Он стоял, глубоко дыша, наклонился к ведру, зачерпнул из него кружкой и начал жадно пить.

- О чем вы говорите? – попытался влезть в наш диалог Орус.

- Я потом объясню, - едва сдерживая свой гнев ответил Ваал.

- Давай, повесь нас, и ты никогда не узнаешь, как вернуться обратно, а там сейчас слишком хорошо, чтобы оставаться здесь, - бросив эту информацию ему прямо в лицо, я отвернулась, и наткнулась на лицо Драса. Он был до смерти перепуган, и смотрел на меня с ужасом.

- Говори, что ты знаешь, говори, - кричал мне в спину Ваал, но я отошла в угол и не поворачивалась к нему.

Я почувствовала, что Ваал пытался поймать меня, и Драс встал между нами. Орус с криком вывел его из дома. Я тяжело дышала, и на глаза наворачивались слезы. Я ненавидела Ваала, и одновременно мне было его жаль – он был частицей моего прежнего мира, в котором осталась дочь, остались мои родители, мой муж и мои друзья. Он был из другого времени, но он ходил по той же планете.

Драс тряс меня за плечо, а я плакала в углу, стоя на коленях:

- Ты говорила, что знаешь, как вернуться? Это правда, Сири, ты знаешь? Ты собираешься вернуться?

- Нет, Драс. Я сказала это потому что он хочет вернуться. Там, в той жизни я, скорее всего, умерла. Не знаю почему, не знаю от чего. Как и он, скорее всего, - я повернулась к нему и продолжила: - Здесь мой дом, здесь мои дети и здесь ты. Я обманула его, чтобы отсрочить нашу смерть, и дать нашим людям больше времени, чтобы победить. Я люблю тебя, - я обняла его, но рыдания все еще сдавливали горло.

- О чем вы с ним говорили, - Бор смотрел на меня как на инопланетянку.

- Я не смогу тебе объяснить, Бор. Нам пока остается только надеяться, что у Ваала в голове спутаются все его планы после того, что сказала ему я.

- Что ты знаешь? Там был Дар? – к нашему разговору присоединился Гор.

- Да. Я надеюсь, они что-то придумали, но я не тороплюсь попасть на виселицу, кстати, здесь когда-нибудь вешали людей?

- Как?

- Ну, веревку надевают на шею, и при толпе людей, скидывают ноги с табурета. Делали так?

- Нет, - выдохнул Бор. Кидали в тюрьму, рубили голову, если кто-то убивал, но делали это в тюрьме.