«Север» выходит на связь

На рассвете наша авиация нанесла мощный удар по скоплению противника. И опять оттуда, из-за линии фронта, слышно: «Ти-та, та-та… та-та-та… Уничтожено… Прямые попадания…»

Без малого два года провел во вражеском тылу комсомолец-радист Михаил Васьковский. За боевой подвиг наградили его орденом Красного Знамени. Все горячо поздравляли. И начальник отдела связи Ленинградского штаба партизанского движения подполковник Шатунов тоже крепко пожал руку одному из лучших своих радистов. Но вот однажды — тоже во время краткой побывки в Ленинграде — сделал Шатунов Васьковскому крепкое внушение.

За что? Радистам запрещалось участвовать в боях, ведь потеря радиста означала потерю связи с отрядом. Но Васьковский нарушил правило, принял участие в смелой вылазке, снял фашистского часового. Хорошо, что кончилось все благополучно, а если бы…

Александр Михайлович Шатунов был строг. Может, оттого, что сам хорошо изведал тяготы боев. Сражался в героическом гарнизоне Ханко, проявил большое искусство, поддерживая связь с Большой землей в очень сложных условиях. Теперь с неменьшим искусством руководил партизанской связью.

По-уставному «смирно» стоял перед ним радист. Нелегко ему выслушивать выговор. Но самое худшее еще последует. Вот сейчас:

— В следующий рейд пойдет другой радист. Вы останетесь на узле.

Подполковник видит, как побледнел Миша. Мысленно был для него радист просто Мишей — любил его подполковник, словно сына. И как не понять: тяжело парню расставаться с товарищами, выключиться из боя, ставшего его жизнью. Но пусть пока «отдохнет». Дисциплина есть дисциплина. Об этом решении узнают другие радисты. В науку.

Васьковского определили на узел связи. Теперь он принимал радиограммы, посылаемые другими: «Та-та, ти-та…»

«Отдых», конечно, относительный. Ленинград — город не тыловой, город воюющий, фронтовой. Тут каждый чувствует себя бойцом. А для радистов узла связи партизанского штаба боевая работа — это долгие вахты, напряженное ожидание, когда выйдет на связь корреспондент, волнение за него — выйдет ли? И еще — кропотливая борьба с помехами, выуживание из тесного эфира нужных сигналов. Он, Васьковский, знал, какой ценой доставалось за линией фронта иное сообщение, и старался вовсю.

Вот только зависть к тем, кто посылал ему дробь морзянки на обозначенных в расписании волнах, не проходила. И не оставляла нового радиста узла надежда, что он еще вернется к товарищам из отряда, пустит, как в прошлом, свою «музыку» откуда-нибудь из лесу, под самым носом у фашистов.

Но было и другое чувство. Здесь, на узле, Михаил узнал, как много радистов-разведчиков действует во вражеском тылу вокруг Ленинграда. Это радовало молодого бойца. Ведь каждый работает на победу.

* * *

Курьер принес полосы. Сразу две. Так бывает: в типографии, видно, шли на пределе графика. «Свежей голове» следовало приниматься за дело, читать.

Это был номер за 8 мая, в канун Праздника Победы.

В конце номера скорбные слова некролога. Мы прочли их волнуясь. Оказалось, скупые петитные строчки имели прямое отношение и к очерку, который мы писали, и к той работе — мы тогда еще не знали этого, — которая завладеет нами надолго. Именно это заставляет нас привести некролог полностью, таким, каким мы увидели его впервые:

Б. А. Михалин

«После тяжелой и продолжительной болезни скончался член КПСС с 1929 года, ведущий конструктор и изобретатель в области радио инженер-подполковник Михалин Борис Андреевич.

Б. А. Михалин родился в 1907 г. в семье крестьянина. С 13 лет начал свою трудовую деятельность. Почти 30 лет жизни он отдал делу укрепления обороноспособности нашей Родины. Под руководством и при непосредственном участии Б. А. Михалина были разработаны образцы и организован серийный выпуск широко известной переносной радиостанции «Север», успешно применявшейся в партизанских соединениях и частях Советской Армии в годы Великой Отечественной войны.

За выполнение ответственных заданий командования и большой вклад в развитие военной техники Б. А. Михалин награжден 11 орденами и медалями.

Память о Б. А. Михалине, талантливом военном инженере, скромном и принципиальном коммунисте, хорошем друге и товарище, навсегда сохранится в наших сердцах.

Группа товарищей».

Мы хотели рассказать об одном из сотен партизанских радистов, упомянули его чудесную рацию, которая позволяла в самых трудных, самых неподходящих условиях быстро устанавливать связь с Центром, передавать ценнейшие данные разведки. Мы знали, что еще не пришло время рассказать историю радиостанции — историю, которую прежде знали лишь посвященные. И вот это время настало. Назван и человек, который создал ее, а значит, и незримо участвовал в боевых рейдах, находился рядом с каждым радистом, зажавшим в пальцах рукоятку телеграфного ключа.

То, что было нами написано, теперь стало лишь черновиком, заготовкой. Ибо в нашем рассказе отсутствовал Михалин, по существу, ничего не сказано о «Севере». Работу следовало продолжить.