Северянин

В тот же день в его пещерку внесли огромную охапку мелко наколотых дров – можно было только диву даваться, сколько всего за один раз могут утащить на своих плечах малютки-альвы, не достающие викингу даже до пояса. Вошедший следом согбенный старик ростом не больше локтя, весь оброс седыми волосами, так что видны были лишь концы кожаных штанов. Он остановился у выбранного для очага места, отогнул с запястья рукава, – он был облачен в одеяние вроде широкой рубашки, сшитое из неведомого материала, – и выпустил на ладонь существо, похожее на очень крупную ящерку. Чешуя ящерицы переливалась чистым золотом, в складках поблескивали алые искры, словно ее, искусно отлитую из драгоценного металла, освещал огонь костра.

Однако никакого костра не было. Свет в пещере давали два красивых хрустальных шара, наполненных чем-то вроде белесого тумана, странным образом позволявшего видеть в подземелье все с такой же отчетливостью, как ясным днем в лесу. Здесь очаг действительно был нужен только для уюта.

Альв пересадил ящерку с ладони под дрова, сложенные шалашиком, и они вспыхнули. Агнар торопливо нагнулся: ящерка с комфортом устроилась на одном из деревянных обломков. Теперь она была от плоской головки до кончика хвоста охвачена языками пламени, привольно скакавшими по золотой чешуе, глазки ее полыхали рубиново-красным светом, и, судя по всему, чувствовала она себя прекрасно.

«Саламандра, – догадался скандинав. – Конечно, это саламандра». Он любовался, как в очаге отдыхает огненная элементаль, время от времени переползая с места на место и поворачиваясь то одним, то другим боком. Он сам подкладывал хворост в огонь, а вечером спокойно давал ему угаснуть. Саламандру у него никто не забирал, и она всю ночь провела, пристроившись на вертикальной стенке, прикрыв морщинистыми веками круглые, как капельки, глаза, и подремывая.

А утром за ним пришли. Агнар вел себя демонстративно спокойно, но на самом деле все внутри сжалось от предчувствия. Выйдя из своей пещеры, он завертел головой, будто тайны и загадки должны были начаться сразу за ее порогом. Но какое-то время шли по обычному подземному переходу, от которого лишь изредка отходили другие переходы, или же большие залы, где копошились альвы. Потом перед викингом развернулась огромная широкая лестница с колоннами, вырезанными из толщи скалы в виде мощных стволов, а чуть выше – ветвистых крон, поднимавшихся к своду неправильной формы. По лестнице, на которой, наверное, поместилось бы в ряд два десятка человек, а может, и больше, царила полутьма, и спускаться по ней пришлось долго.

«Мне что же, каждый день туда-сюда по два раза бегать?» – с беспокойством подумал скандинав, но тут сопровождающие его альвы свернули, и он, конечно, пошел с ними. От широкой лестницы, словно ручеек от потока, отошла узенькая лесенка, которая извивалась в толще горы. На нее пришлось потратить намного меньше времени. Она закончилась на ровном, словно специально отшлифованном до гладкости зеркала полу широкого коридора. По сторонам его то и дело появлялись ажурные бронзовые складные экраны тончайшей работы, которые служили, похоже, чем-то вроде дверей, – Агнар сделал вывод, что помещения, устроенные на этом «этаже», не так уж велики по размеру. Жилые? Кладовки?

А потом перед викингом открылся огромный – в добрых пять человеческих ростов – проем, из которого потянуло свежим ветерком, и блики пламени затанцевали на полу и своде, украшенном солевыми отложениями. Альвы расступились, пропуская его вперед, и он вступил в подземную кузницу.

Это была огромных размеров пещера, дальняя часть которой терялась в полутьме, и от входа даже середину ее толком не удалось бы рассмотреть при всем желании. В огромных открытых и закрытых горнах пылал огонь, но пещера была столь огромна, что жара не чувствовалось. На гигантских каменных столешницах лежал разнообразный инструмент, а также формы для небольших изделий, и у Агнара загорелись глаза. Он кинулся ко всему этому богатству и принялся жадно рассматривать, не обращая внимания на альвов.

– Здравствуй, человек, – проговорил за его спиной низкий, басовитый голос.

Скандинав обернулся – рядом стоял старик, ростом чуть повыше остальных, с пронзительными желтыми глазами и густой косматой бородой со струйками седины. Борода была коротковата, как у большинства кузнецов, слегка опалена, густая шерсть с шеи спускалась на голую грудь. На альве были надеты только передник и замшевые штаны, перехваченные алым поясом. На плече карлика викинг вдруг заметил след ожога и почувствовал сродство с ним. Они оба были мастерами.

– Здравствуй и ты. подземный житель.

– Меня ты можешь звать Беаганом. Нам нужно, чтоб ты изготовил из железа запоры, которыми мы смогли бы запереть створки Большой двери – навсегда, чтоб никто не смог бы снять их.

– Что за дверь? – поинтересовался Агнар.

– Ты хочешь на нее посмотреть? – старик-альв бросил на него взгляд исподлобья. И, хотя он едва-едва доставал гостю до пояса, казалось, они на равных смотрят друг другу в глаза и говорят совершенно на равных.