Читаем Северянин: "Ваш нежный, ваш единственный..." полностью

Северянин: "Ваш нежный, ваш единственный..."

Вы выросли, вы стали простым. Вы стали поэтом больших линий и больших вещей, Вы открыли то, что отродясь Вам было приоткрыто — природу, Вы, наконец, разнарядили ее...

И вот, конец первого отделения, в котором лучшие строки:

— И сосны, мачты будущего флота...

— ведь это и о нас с Вами, о поэтах, — эти строки.

Сонеты. Я не критик и нынче — меньше, чем всегда. Прекрасен Ваш Лермонтов — из-под крыла, прекрасен Брюсов... Прекрасен Есенин — "благоговейный хулиган" — может, забываю — прекрасна Ваша любовь: поэта — к поэту (ибо множественного числа — нет, всегда — единственное)... [14]

И то, те... "Соната Шопена", "Нелли", "Каретка куртизанки" — и другие, целая прорвавшаяся плотина... Ваша молодость.

И — последнее. Заброс головы, полузакрытые глаза, дуга усмешки и — напев, тот самый, тот, ради которого... тот напев — нам — как кость — или как цветок... — Хотели? нате! — в уже встающий — уже стоящий — разом вставший — зал.

Призраки песен — призракам зала.

Конец февраля 1931 г.».

Такое письмо от такого мастера, как Марина Цветаева, выше сотен критических разборов. Но массовый читатель помнил лишь «Ананасы в шампанском» и «Громокипящий кубок», а на «Классические розы» внимания почти не обратил. Разве что Петр Пильский, эмигрантский критик из Риги, отметил глубинные перемены в творчестве поэта: «Сейчас Игорь Северянин — поселянин ("Классические розы"). Город им проклят... Отталкивает и вся Европа ("рассудочно-черствая")... Петербургский период Игоря Северянина давно отцвел, увял и умер, и городских обольщений нет. Появилась жажда простоты, свежести, просторов земли».

Впрочем, обратимся к самой книге «Классические розы». Открывается книга, вышедшая в Белграде, посвящением Ее Величеству Королеве Югославии Марии:

Однажды в нашей северной газетеЯ вас увидел с удочкой в руках, —И вспыхнуло сочувствие в поэтеК Жене Монарха в солнечных краях.И вот с тех пор, исполнена напева,Меня чарует все одна мечта.Стоит в дворцовом парке Королева,Забрасывая удочку с моста.

(«Королеве Марии»)

Отдана дань уважения принимающей поэта стране, и далее начинается главная тема и книги, и всей поздней поэзии Северянина — тема России, погибающей, возрождающейся, вечно великой и вечно ожидаемой. Сначала — уже ставшие классикой «Классические розы» (1925):

В те времена, когда роились грезыВ сердцах людей, прозрачны и ясны,Как хороши, как свежи были розыМоей любви, и славы, и весны!Прошли лета, и всюду льются слезы...Нет ни страны, ни тех, кто жил в стране...Как хороши, как свежи были розыВоспоминаний о минувшем дне!Но дни идут — уже стихают грозыВернуться в дом Россия ищет троп...Как хороши, как свежи будут розыМоей страной мне брошенные в гроб!

Последние две строки были выгравированы на надгробном памятнике поэта. Там постоянно стоят букеты свежих роз. Надеюсь, и Россия никогда не забудет ни о розах, ни о памяти своего национального поэта. Да и стихи из «Классических роз», надеюсь, будут звучать и по радио, и по телевидению. И наконец, Россия узнает не только певца небывалой изысканности, а своего национального поэта, которым можно гордиться наравне с Пушкиным, Лермонтовым, Тютчевым, Есениным. Каждый школьник должен знать наизусть эти строчки:

О России петь — что стремиться в храмПо лесным горам, полевым коврам...О России петь — что весну встречать,Что невесту ждать, что утешить мать...О России петь — что тоску забыть,Что Любовь любить, что бессмертным быть!

(«Запевка», 1925)

Кажется, вся история России проходит перед нами. Все ее беды и воскрешения. В этих стихах чувствуется та искренность, которой не бывало в его причудливых грезофарсах. Поэт становится по-настоящему народен и хрестоматией.

Перейти на страницу: