Северин Краевский: "Я не легенда..."

А что во-вторых, зритель на узнал, потому что в фильме начинает звучать песня Краевского и Осецкой "Ключи от счастья". Поэтесса и музыкант неторопливо прогуливаются меж деревьев пригородного леса под Варшавой. Пасмурный сырой день, на тропинке слякоть, лужи. Поздняя осень или ранняя весна. Северин в светлых спортивных брюках, в розовой куртке и в кроссовках. Агнешка — в длинном пальто, кутается в толстый шарф. В руках у музыканта — листок бумаги. Возможно, новые стихи Агнешки. Осецка улыбается, Краевский задумчив, опустил голову, всматривается в текст. Кто знает, какие мелодии рождаются в его голове в эту минуту?.. Следующий кадр: Северин сидит за синтезатором, пальцы музыканта легко гуляют по клавишам. Кажется, что-то напевает. Чуть в стороне — Агнешка Осецка, слушает, покусывая губы. Позади неё — студийный пульт со множеством кнопок и ручек: очевидно, домашняя студия Краевского. К ним подходит лобастый мальчишка лет пяти. Вероятно, сын Северина. Показывает отцу акварельный рисунок, на котором изображен какой-то клоун в красном колпаке, а в уголке листа, как водится, — желтое солнце. Агнешка берёт рисунок, улыбается, слушает рассказ мальчика. Потом в комнате появляется жена Краевского — красивая шатенка с короткой стрижкой и тонкими чертами лица. Северин немного дурачится, комично изображает, как пианист стучит по клавишам. Жена Краевского что-то предлагает гостье: "А может быть хотите…" — дальше не разобрать из-за музыки. Наверно, приглашает за стол. "Попозже", — отвечает Северин, не отводя задумчивого взгляда от клавиш. И на фоне этих кадров звучит песня на стихи Осецкой:

Не скрывай своих слёз, прикрывшись шапочкой,
Это непросто, зато они быстрее высохнут.
Свои сны не прячь под подушку,
Пусть себе плывут.
Но схорони глубоко ключи от счастья
И знай, что у тебя нет ничего,
Кроме этого маленького золотого ларчика,
И это всё, что есть…

Сегодня этот фильм не может не вызвать грусть, потому что обязательно вспоминаешь, что Агнешки Осецкой нет в этом мире уже больше десяти лет, умерла от рака в 1997 году. А сам Краевский признаётся, что ему очень не хватает Осецкой, ради которой имело смысл сочинять песни. Агнешку и Северина называли "дуэтом". Сегодня об этом плодотворном союзе часто вспоминают их поклонники. Вот, например, какой диалог состоялся на одном из форумов в польском Интернете:

— Северин сотрудничал со многими поэтами, но, думаю, что именно тексты Агнешки Осецкой подходили к стилю музыки Северина лучше всего. Эти стихи в сочетании с музыкой Краевского кажутся единым целым. Создаётся впечатление, что эти стихи словно специально рождены для его музыки. У Осецкой был интересный стиль (так же как и у Северина). Сегодня нет таких поэтов, кроме, может быть, Яцека Цыгана и Магды Чапиньской.

— Часто было так, что сначала сочинялся текст, и только потом рождалась музыка. Может быть, это и был секрет их успеха…

— Осецка — Великая поэтесса, которая творила вместе с Великим артистом, каким можно назвать Северина Краевского. Это та музыка, которую я слушаю при выключенном свете. Часто это помогает мне принять какое-то решение, а иногда что-то проясняет в жизни. Это чудо!

— Интересно, нет ли у Северина ещё каких-нибудь стихов Осецкой, на которые он собирается сочинить музыку?

— Думаю, что даже если такие тексты и есть — где-то там, глубоко в ящике шкафа, — то Краевский всё равно ими не воспользуется. И, конечно, не потому, что они ни на что не годны. Думаю, ты понимаешь, о чём я говорю…

— Северин утверждает, что всегда было именно так: первой рождалась музыка. Вряд ли есть ещё какой-нибудь забытый текст Осецкой. Тем более что Осецка в последнее время сочиняла не только для Краевского: вспомним хотя бы Зелиньского, Микулу… А меня, например, раздражает то, что очень часто на радио о песнях Краевского и Осецкой говорят так: "Песня Осецкой". Когда-то я обратил на это внимание самого Мастера, а он вообще никак не прореагировал. Он очень корректен по отношению к Агнешке Осецкой. И благодарен ей за многое.

— Теперь уже только один человек знает, какие отношения были между ними. Я имею в виду самого Северина. Он всегда подчёркивал, что с пани Агнешкой работалось ему удивительно легко! А если говорят, что это, мол, "песни Осецкой" — то, думаю, в память о большой поэтессе! Потому что пани Агнешка Осецка, несомненно, была великой женщиной. Так что не стоит нервничать, коль уж самому Северину такое положение дел не мешает.

— Да я, в общем-то, и не нервничаю… Я говорю о справедливости. Было время, когда дом Агнешки Осецкой и дом Северина разделял только сосновый лесок между Фаленицей и Михалином…