Северка

Повторил. Вдруг прямо на глазах закругление выпрямилось. Дуся тоже видела это. Мы переглянулись. Она говорит с улыбкой: – Ну, вот, видишь. При этом клавиатуры и мыши мы не касались, компьютер не сетевой, единственный в комнате. Я удивился, но молчу. Попробовал повторить – тот же результат: сначала угол закругляется, а потом становится прямым. Я подумал, что тут подвох какой-то, но Дусе не сказал, сказал, чтобы она оставила пока это и делала другое.

В последний рабочий день года мы отделом собрались отметить наступающий год. Обычно собираемся в Диминой комнате, а теперь, почему-то в соседней. Здесь сидят Витя и Боря. Они занимаются накладными, скобяными изделиями и пайкой. Виктор – по характеру спокойный, а Боря алкаш, он часто недовольно ноет и ведет себя распущено. (Это он возил меня в милицию устанавливать Виндовс).

Комната их вытянута, с узким проходом посередине, вдоль стен стоят ободранные столы. Восемь человек расселись в один ряд, лицом к стене. На одного линейного дистанции. И закуска была не такая как всегда. Обычно торт, чай. Сейчас – соленые огурцы развесные, сало, горчица, на десерт торт. Сидим, шутим, закусываем. Всякий раз, когда кто-то заводит разговор, нужно поворачиваться полубоком в ту или другую сторону. Кто-то взял слово. Повернулись к нему. Передо мной сидит Лариса, спиной. Слушал, слушал, вдруг посмотрел на зеркальце перед ней на столе, а с него на меня строго смотрит Лариса. Я вспомнил почему-то как Паниковский во время допроса в конторе по рогам и копытам зицпредседателя Фунта поставил перед ним громадный компостер.

С работы нужно добираться до ближайшего метро на автобусе, минут пятнадцать. Сижу один, рядом стоят люди, но ко мне не подсаживаются.

Еду, смотрю в окошко. Вдруг, что такое, слышу шипение за спиной.

Позади сидят Игорь и Пал Палыч. Они негромко беседуют, но так, что я слышу: '…да он подонок, гнида, сволочь…'. Никаких имен или фамилий не произносится, только поток шипящей брани. Обернулся, посмотрел на Палыча. Он фальшиво улыбается: – Что, Коль? Возвращаюсь в исходное и опять слышу сзади: 'сволочь… придурок…'. Только начинаю поворачивать голову, разговор мгновенно прекращается. Почти в конце поездки случайно или нарочно, не помню, быстро посмотрел в правое окно и краем глаза успел заметить, как злобные складки на лице Палыча быстро расправились.

Маме объяснил свой уход с ЗВС тем, что мне не повышают зарплату.
Боюсь, как бы она опять не отправила меня в сумасшедший дом.

Вновь поехал в районный отдел занятости. Его перевели с большой

Коммунистической улицы в переулок между Земляным валом и бульварами.

Нужно сидеть в очереди, собирать какие-то справки с предыдущей работы. Из одного кабинета вышел безработный и с настроением проследовал мимо меня в другой кабинет с более высоким начальством.

В руке он держит 500-рублевую купюру. Несет как справку, открыто, никого не стесняясь. Намекает безработным как нужно жить.

В отделе занятости мне предложили два места. Съездил в оба и отказался. Одно – шарикоподшипниковый завод, другое – ЗИЛ, работа с промышленными контроллерами. На заводе проведал своих, тех, кто еще остался. После отказов получилось, что пособие я потерял. От услуг отдела занятости я отказался и стал самостоятельно искать работу в

Интернете. К счастью там 80% вакансий программистские. В 9 утра ежедневно просматриваю сайт с вакансиями. Иногда дни бывают пустые.

А в иной раз выделяю десяток мест. Разъезжаю сам или отсылаю свое резюме по е-мэйл или факсу, или звоню. Опыт научил меня держать наготове файлы с разными резюме: кратким и более полным. Сначала я ориентировался на Фокс третий или пятый, которые хорошо знаю.

Первое собеседование состоялось в районе улицы Кравченко. Обещали семь тысяч (на ЗВС выходило две с половиной), кроме того, недалеко от дома. Приехал в офис – квартира в жилом доме. Дверь открывает девушка, похожая на обслуживающий персонал. Вторая – менеджер, предлагает пройти в одну из комнат. Кроме меня других посетителей нет. В комнате для собеседования стоит закругленная стойка бара, несколько банкеток, сверху свисают декоративные светильники на длинных стержнях, посередине стол и стулья. Тетя менеджер сказала, что работа предлагается в парфюмерной фирме, нужно написать какие-то базы данных. Появился дяденька лет сорока трех, пяти. Белая сорочка, галстук, черный костюм, папка – наверное, работает, но ищет новое место. Сидим рядом, заполняем какие-то анкеты. Вошла менеджер, немного побеседовали втроем, потом дядя ушел. А меня менеджер попросила в другую комнату. Мы сели и продолжили обсуждать вопросы, связанные с работой. В комнате столик, два стула и метра два на два кровать. Как это принято, менеджер не ответила, принимает меня или нет. Разговор закончился, менеджер пошла на кухню, а меня попросила самому закрыть за собой входную дверь. Действительно, прислуга ушла, и мы были все это время одни.