Северная Африка в IV-V веках

В других случаях речь идет о рабах-слугах, постоянно живущих в доме господина  ^{1 52}. Верный, хорошо исполняющий свои обязанности раб нередко вознаграждается отпуском на волю  ^{1 53}. Раба неверного либо просто в чем-либо провинившегося перед своим господином ожидают различные наказания. «Раб боится разгневать своего господи-{145}на,— говорит Августин,— чтобы не приказал его бичевать, заковать его в колодки, заключить в тюрьму, послать молоть на мельницу» (Serm. 161, 9, 9). Данные Августина свидетельствуют о том, что по крайней мере в сфере домашнего обслуживания рабство сохраняло в V в. такое же господствующее положение, как и двумя-тремя веками раньше, и отнюдь не превратилось в «более мягкую» форму зависимости.

Наряду с данными о домашних рабах мы находим в Sermones чрезвычайно интересные, несмотря на их краткость, сведения об использовании рабов в сельском хозяйстве. В 356-й проповеди Августин рассказывает, каким имуществом обладали клирики гиппонской церкви, когда они были еще мирянами. Все они принадлежали к среднему или малоимущему слою городского населения. Один из них — диакон Валент — владел совместно с братом земельными участками (agelli) и рабами (mancipia, servuli). Другой диакон — Гераклий — подарил церкви свое владение (possessio), отпустив на волю несколько рабов, которые у него были. Наконец, третий диакон — «бедный человек..., однако прежде, чем стал клириком, купил из своих трудов нескольких рабов (servulos)» (Serm. 356, 3; 6; 9). Это сообщение свидетельствует не только о том, что рабы использовались в мелком землевладении, но и о хозяйственном значении рабства вообще. Как только владелец небольшого участка достигает той минимальной степени материального достатка, при которой он уже может использовать чужой труд, он стремится приобрести рабов. Таким образом, переход от хозяйства, основанного на собственном труде владельца парцеллы, к мелкому эксплуататорскому хозяйству представляет собой переход к хозяйству рабовладельческому.

В целом «Проповеди» Августина создают впечатление, что рабский труд преобладал в хозяйствах большинства муниципальных землевладельцев  ^{1 54}. Интересно отметить, {146} что рабы, по-видимому, использовались также в хозяйствах военных колонистов — limitanei. Судя по рельефам из Триполитанского лимеса  ^{1 55}, работники этих хозяйств трудились не на своих участках, а на земле, находящейся в собственном пользовании хозяина виллы. Жили они в хижинах, расположенных, по данным раскопок, группами в непосредственной близости от укрепленного дома. Все это позволяет думать, что в данном случае мы имеем дело не с работниками, наделенными землей, а, скорее всего, с рабами, принадлежавшими limitanei.

Очевидно, именно в мелком и среднем землевладении — на небольших виллах и в еще более мелких хозяйствах, где не было возможности для наделения непосредственного производителя землей,— труд рабов использовался в своей «классической» форме. В крупных же имениях рабы — во всяком случае те из них, которые были заняты в земледелии,— трудились на выделенных им индивидуальных участках и составляли вместе с колонами более или менее единый слой сельского населения, часто обозначаемый в источниках как rustici.

В поздней Римской Африке, таким образом, продолжала сохранять свое значение характерная особенность античного рабства — его связь с мелким и средним хозяйством, в основном типичным для муниципального землевладения. Для периода Ранней империи эта связь была убедительно доказана Е. М. Штаерман  ^{1 56}. Весьма характерно, что во внутренних районах африканских провинций рабовладельческие отношения получили наиболее широкое развитие не с начала римского господства, а в основном одновременно с интенсивным ростом городов и появлением широкого слоя средних муниципальных землевладельцев, ветеранов и т. п. До этого времени преобладали крупные имения, обрабатывавшиеся сельским плебсом, причем предположение некоторых исследователей, что эти имения развились из рабовладельческих латифундий  ^{1 57}, не подтверждается данными источников. Именно из районов городской жизни происходит наибольшее количество надписей, упоминаю-{147}щих рабов  ^{1 58}. В период Поздней империи позиции муниципального землевладения значительно ослабели, но поскольку на городских территориях, а также в районах лимесов все же продолжали существовать небольшие и средних размеров земледельческие хозяйства, а крупное землевладение еще не стало абсолютно господствующим, то сохранялись и условия для существования античного рабства. {148}

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

СОЦИАЛЬНАЯ И РЕЛИГИОЗНАЯ БОРЬБА

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ IV в.