Северная Африка в IV-V веках

Все эти факты из истории донатистского движения позволяют заключить, что такие черты его идеологии, как провозглашение своей церкви «церковью бедных», принципиальное противопоставление ее императорской власти и связанные с этим конфессиональные принципы пропагандировались донатистским епископатом в значительной мере в расчете на привлечение на свою сторону трудящихся и малоимущих слоев христиан и носили на себе заметный отпечаток социальной демагогии. Отмечая отличия донатистской церкви от ортодоксальной, заключавшиеся главным образом в ее иной политической позиции, нельзя в то же время преувеличивать эти различия и не видеть моментов, определявших сходство социальной роли обеих церквей.

С точки зрения Бриссона, основной причиной изменения социально-политических позиций ортодоксальной церкви в IV в., по сравнению с более ранним временем, {228} явилась религиозная политика Поздней империи. Всячески подчеркивая это обстоятельство, он не видит в то же время тех процессов внутри самой церкви, которые подготовили ее союз с государством, сделали возможным признание христианства официальной религией. Этим в значительной мере определяется и его понимание роли донатизма. По мнению Бриссона, донатизм отказался принять те сдвиги, которые произошли в христианстве IV в.  ^{1 18}Автор подчеркивает близость донатизма к раннему христианству со всей характерной для него идеологией социального протеста и соответственно сближает учение донатистов с идеями, развивавшимися Тертуллианом. Между тем по своему социальному положению и внутренней организации донатистская церковь столь же глубоко отличалась от ранних христианских общин, как и церковь ортодоксальная и в этом плане она вовсе не оказалась в стороне от общих процессов развития христианства. В экономическом отношении донатистская церковь была крупным собственником, владела имениями  ^{1 19}, следовательно, эксплуатировала труд зависимого сельского населения. Высший клир донатистской церкви имел мало общего с демократическими слоями африканского населения. Среди его членов были собственники и арендаторы крупных имений  ^{1 20}. Таким образом, «бедность» донатистской церкви была чисто декларативной. Принцип церковной иерархии и епископской власти не подвергался какому-либо сомнению донатистскими теоретиками и весьма последовательно осуществлялся на практике. Когда в 393 г. группа донатистских епископов во главе с диаконом Максимианом выступила против автократической власти карфагенского примаса Примиана, они были осуждены подавляющим большинством остальных епископов  ^{1 21}.

Все эти черты внутренней структуры и экономического положения донатистской церкви легко объясняют то обстоятельство, что, несмотря на ее связь с городским и сельским плебсом, она все же не воспринималась в Северной Африке как некая организация демократических {229} слоев населения, враждебная «социальному порядку» и имущим классам. В последней четверти IV и в начале V в. немало представителей этих классов было последователями донатизма. Донатистская церковь увеличивала свою собственность в значительной мере за счет их пожертвований. Об этом свидетельствует установление имперского законодательства, согласно которому донатистской церкви запрещалось получать какое-либо имущество по завещанию или путем дарения, а также упоминания Августина о богатых и знатных людях, поддерживавших оппозиционную церковь  ^{1 22}. В указе Грациана от 377 г. говорится о собраниях донатистов в больших домах и имениях (loca magna domorum seu fundorum) и предписывается конфисковать такие имения  ^{1 23}. В одном из антидонатистских декретов Гонория рассматривается вопрос о рабах, принудительно обращенных в донатизм их господами  ^{1 24}. В другом декрете Гонория (от 414 г.) среди лиц, подлежащих штрафу за исповедание донатизма, упоминаются высшие чиновники провинциального управления и военного командования, сенаторы, декурионы  ^{1 25}. Особенно примечательно, что в последних десятилетиях IV в. донатизм активно поддерживали многие представители бюрократической и военной верхушки африканских провинций. После подавления восстания Фирма викарием Африки был ярый донатист Флавиан  ^{1 26}. Проконсул Африки Целер, сенатор и собственник нескольких крупных имений, населенных колонами-донатистами, сам был донатистом  ^{1 27}. Значительную поддержку донатистскому епископу Примиану во время его конфликта с максимианистами оказал проконсул Герод. В 397 г. другой проконсул — Серан — подтвердил решение донатистского собора в Багаи, осудившего максимианистов  ^{1 28}.