Северная Африка в IV—V веках

Репрессии, проведенные Гейзерихом против части африканской земельной знати, очевидно, объяснялись не только стремлением к захвату ее богатств, но и определенными политическими соображениями. Римские аристократы, потерявшие свои владения в результате вандальского завоевания, в условиях незавершенной борьбы вандалов с Римской империей за Африку могли оказаться опасным противником еще неокрепшего вандальского государства. Вместе с тем сообщения Виктора и Прокопия о порабощении знатных африканцев, несомненно, крайне преувеличены [715]. Подавляющее большинство африканских аристократов сохранили личную свободу и имели возможность эмигрировать в другие провинции. Об этом свидетельствует приведенное выше сообщение биографа Фульгенция, а также содержащиеся в кодексах и письмах Феодорита Киррского упоминания о знатных людях, вынужденных покинуть Африку вследствие вандальского нашествия [716].

Несмотря на то, что земельные конфискации Гейзериха значительно подорвали крупное римское землевладение (главным образом в Проконсульской провинции), они не привели к его полному уничтожению. Виктор Витенский рассказывает о выдающихся людях (insignes viri), которые, оставшись в провинциях, разделенных Гейзерихом между вандалами, обратились к королю с просьбой о разрешении отправлять католический культ [717]. По-видимому, это {253} означает, что даже в Проконсульской провинции, где были расселены вандалы, римские землевладельцы сохранили определенные позиции. Данные Виктора Витенского свидетельствуют о том, что при Гейзерихе и его преемниках многие знатные римляне занимали различные видные посты при дворе вандальских королей, в вандальской армии и в провинциальном управлении [718]. Римские сенаторы сохранялись в вандальском государстве как особое сословие. В направленном против католицизма декрете преемника Гейзериха короля Хунирика (477—484 гг.) сенаторы упоминаются как одна из категорий лиц, подлежащих штрафу за отказ от перехода в арианство [719].

Виктор Витенский упоминает о знатных римлянах, состоявших на службе у вандальских королей, главным образом в связи с преследованиями, которым они подвергались из-за своей приверженности к католицизму. Очевидно, среди крупных римских землевладельцев было много и таких, которые сохранили свое имущество и различные посты ценой перехода в арианство. Виктор рассказывает о некоем Прокле, который по приказу Гейзериха преследовал католических клириков Проконсульской провинции [720]. При короле Тразамунде (496—523 гг.) в Карфагене было немало римских поэтов, которые воспевали в своих стихах вандальского короля и носили титул viri clarissimi, т. е. принадлежали к сенаторскому сословию: Люксорий, Коронат, Флавий Феликс и др. [721]

Приведенные факты показывают, что вандальские, короли вовсе не исходили в своей политике из какого-то принципиально враждебного отношения к римской аристократии, как это считает, например, Гзель [722]. В период завоевания Африки противоречия между вандалами и римской земельной знатью порождались потребностью вандальского короля, знати и рядовых общинников в земле и борьбой за эту землю с ее собственниками — римскими землевладельцами. Для решения вопроса о земле вандалам ввиду обширности завоеванной ими страны не было {254} необходимости сгонять всех ее прежних владельцев. Вместе с тем вандальские короли нуждались в поддержке римского бюрократического аппарата и правящего слоя африканского общества для организации своего господства над завоеванным населением. Этим, очевидно, в значительной мере объясняется сближение части римской знати с «варварской» верхушкой, которое, как правильно подметила З. В. Удальцова [723], должно было усиливаться по мере развития вандальской земельной аристократии [724].

Какой же слой африканских землевладельцев оказался наиболее пострадавшим в результате расселения нескольких десятков тысяч вандалов [725] на территории Проконсульской Африки?

Прокопий отмечает две категории африканских землевладельцев, экспроприированных Гейзерихом: наиболее знатных и богатых, земли которых были переданы сыновьям короля, и «остальных африканцев», у которых Гейзерих «отобрал их многочисленные и лучшие земли (του;`ς α;’γρούς, οί πλεΐστοι τε η;’; ̃σαν και;` α;’; ´ριστοι) и разделил их между народом вандалов» [726].