Северная Пальмира. Первые дни Санкт-Петербурга

Помимо Сумарокова и другие писатели пытались писать трагедии: М.В. Ломоносов (1711 — 1765), соперник Сумарокова, написал трагедию «Тамара и Селим» (1750), чей сюжет развертывался в Крыму в XIV столетии. В.К. Тредиаковский (который ранее перевел на русский язык «Силу любви и ненависти» Боначчи) написал «Дейдамию» в 1313 стихах двойным гекзаметром, но она не имела особого успеха. Тредиаковский родился в 1703 году и умер в 1769-м. Ломоносов, один из самых необычных персонажей в русской литературе, также сочинил драматургическую идиллию в прославление Кирилла Разумовского по случаю избрания последнего гетманом Украины. Муза эпической поэзии, нимфа Днепра и пастух были изображены беседующими друг с другом и возносящими хвалы новому гетману, который прославлялся под именем Полидора.

Когда кадеты исполнили в 1750 году перед императрицей трагедию Сумарокова «Хорив», пьесу из легендарной истории Киева, роль главного героя исполнил молодой человек восемнадцати-девятнадцати лет, которого звали Никита Афанасьевич Бекетов. По воспоминаниям, он очень экстравагантно одевался — у него были бриллиантовые пряжки, кольца, часы, тонкое кружево и другие дорогостоящие украшения. Этот Бекетов, которому было уготовлено судьбой стать одним из последних — и последним из достойных — любовников, позднее продвигался великим канцлером Бестужевым, чтобы противодействовать влиянию бывшего тогда фаворитом Ивана Шувалова — человека культурного и щедрого, но весьма амбициозного. Другим кадетом, который также блистал в этой пьесе, был Петр Иванович Мелиссино, сын осевшего в России венецианского доктора. При Екатерине и Павле I он станет известным генералом.

Сумароков также стал и либреттистом одной из последних опер Арайи, «Цефал и Прокрис», основанной на истории, взятой из «Метаморфоз» Овидия. Эта опера заметна тем, что ее исполняли исключительно молодые уроженцы России. Среди них была Елизавета, самая младшая дочь Тимофея Белоградского — украинца, который был любимым игроком на лютне как у Анны Иоанновны, так и у Елизаветы. Он сочинил первые русские песни для голоса и лютни, а Сумароков написал к ним слова. Его дочь не только была хорошей певицей, но еще и могла аккомпанировать себе на клавишных инструментах. Декорации для «Цефала и Прокриса» создал Джузеппе Валериани, поскольку он занимал пост «дворцового профессора перспективы и театрального инженера». Текст на французском языке был напечатан в Санкт-Петербурге в 1755 году. Опера имела триумфальный успех, и Елизавета, хлопая в ладоши, наградила Арайю подарком — шубой из соболей ценой в пятьсот серебряных рублей. Певцы, каждому из которых было не больше пятнадцати лет, получили материю на новую одежду.

Последней оперой Арайи стала «Покинутая Дидона» на либретто Метастазио. Опера была представлена публике в Санкт-Петербурге в 1758 году, а в Москве на следующий год. Текст был опубликован в России не один раз, как на итальянском, так и на французском. Это либретто стало одним из наиболее популярных либретто XVIII столетия: более тридцати композиторов — включая Галуппи и Скарлатти — перекладывали «Покинутую Дидону» Метастазио на музыку в период примерно с 1725 года до конца столетия — и эти оперы ставились на сцене.

В 1759 году Арайя завершил свою службу императрице и вернулся в Италию, заработав довольно большое состояние. Он обосновался в Болонье и приготовился уйти от дел, однако в 1761 году его снова попросили приехать в Россию, чтобы поставить оперу. Арайя прибыл в Россию, но после убийства Петра III немедленно вернулся в Италию. Здесь он писал мало — ораторию «Рождество Иисуса», сочиненную для молельни в Болонье, и лирическую драму «La Cimotea». Скончался он примерно в 1770 году.