Северная Пальмира

– Небось записываешь мои мысли, как всегда? – усмехнулся Сократ. – Знаю, записываешь. И все перевираешь… ну ладно, слушай. Если поймёшь. Так вот, если у Мировой Империи сохранится воля к жизни и появится достаточная научная и экономическая база, она сделает новый скачок и ринется завоёвывать Галактику. Неведомо, сколько кораблей сгорит. Неведомо, сколько миров исчезнет, как исчез Карфаген. Но так будет. Или пузырь лопнет, и все захлебнётся в крови.

– Нет! – закричал Элий и сжал голову так, будто хотел раздавить её ладонями. – Все не так! Твоя теория – ложь. Рим – это культура и наука. Рим – это юстиция и право. Рим – это власть народа… Рим – это мечта богов.

– И Рим – это Мировая Империя. Империя, у которой есть мечта.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.

– Налей, – потребовал Элий и протянул кружку.

Сократ безропотно подчинился и набулькал своей удивительной жидкости до краёв.

– Так не будет, не может быть… – прошептал Элий.

– А ты подумай над моими словами, Император. Ведь ты хочешь быть не просто Императором, а Марком Аврелием. Хотя на самом деле ты – Гай Гракх.

– Подожди! Подожди! – Элий пьяно повёл пальцем перед носом Сократа. – А боги это знают?

– Вот это мне неведомо. Ведь боги вечны. И значит, день ото дня одни и те же. И мысли у них одни и те же, и возможности – тоже. Представь писателя, который тысячу лет пишет свои библионы. Вообрази: сколько самоповторов, сколько схожих характеров, сколько одинаковых мыслей… Ничего нового, свежего. Так же и боги – всегда одни и те же. Только одни и те же. А наша жизнь краткая, да… Но никто из нас, никто не похож друг на друга… Даже если у нас одни и те же души. Разве я похож на прежнего Сократа? Или ты – на Гая Гракха? Нет… Хотя, пожалуй, Платон похож. Ну точная копия того, первого, – и Сократ подмигнул приятелю. – Так же яростен и непримирим.

– То, что ты говоришь, – это и есть будущее, в которое я должен заглянуть? Чем оно лучше прошлого? Ты ошибаешься, Сократ! И я знаю, в чем ты ошибаешься! – воскликнул Элий радостно и попытался вскочить. Но не смог – ноги его не держали. – Ты предлагаешь прошлое. Ты хочешь вернуться назад. Завоевание и кровь – это уже пройдено. Дорога назад – это великое ничто… Пытаясь вернуть или сохранить старое, можно выиграть минуту или час, но нельзя получить жизнь.

– Нет, мой друг, Сократ не ошибается. Даже мои любимые Афины, едва вошли в силу, стали вести себя как маленькая и наглая империя.

– Потому и проиграли… – сказал Элий.

– Они переоценили свои силы.

– Рим давно перестал быть империей. Это формальное название. Всего лишь имя. Титул. Осталась одна мечта…

– И значит – душа. Ты не можешь изменить его душу. Иначе Рим уже не будет Римом.

– Душу я не могу изменить, – согласился Элий. – Но мечту – могу.

II

Явилась сваха, обошла весь дом с веткой рябины, дабы отвести порчу. Справившись со столь важным делом, сваха велела взять кадки с рожью, ячменём и овсом и отнести наверх, в светлицу. Кадки поставили в головах и в ногах постели и воткнули в зерно свечи.

– Ты тоже должен жениться, – сказал Квинт Элию. – Почему ты не женишься вновь?

– Друг мой, в брачном договоре должно быть указано настоящее имя невесты. А как только оно будет указано, Бенит узнает…

– Он и так все знает, поверь старому фрументарию, я видел соглядатая, потом какая-то девица следила за твоей Летти. – Квинт усмехнулся. – Бенит все знает. Только он чего-то ждёт. Но я не знаю – чего.

ЧАСТЬ II

Глава I Игры в Хорезме