Северная повесть

– А теперь давай, поклянёмся… – торжественно и тихо произнёс несостоявшийся убийца, дождавшись своего старого друга, – … поклянёмся по совести, что ни мы, ни наши дети, – никто и никогда не посягнёт на чужую долю! (Эх, так уж повелось на грешной земле, что первыми о совести говорят… – ну да что там!)

– Давай… если тебе так хочется, – чуть удивлённо ответил товарищ. И они торжественно поклялись…

А бой шёл уже под Систербэком. Бьорн, увидав свободных лошадей без седоков, испуганно метавшихся среди хижин, решил было направиться прямо к ним, но поразмыслив немного, залёг в канаву близ одной из покосившихся изб, пригласил знаком Нильса сделать то же: в этой неразберихе, в этой трескотне ружейных выстрелов, в этом визге картечи в них могли спокойно пальнуть и те и свои! И друзья решили переждать в сухой канаве.

Только они приняли такое решение и уже высунули головы, чтобы осмотреться, как вдруг Эклунд почувствовал… и довольно ощутимо, – толчок в спину… Обернувшись, онемел от ужаса! – Над ними, улыбаясь «по дружески», стояли двое русских солдат!

Один из них, постарше, держал наизготовку штуцер с прикрученным гранёным штыком и, усмехаясь в седоватые усы, кивками и бесцеремонными тычками штыка «предлагал» подниматься и следовать за ним. Другой же, спрыгнув в канаву, уже ловко выворачивал руки Нильсу и стягивал их сзади ремнём.

– К штабс-капитану Медведеву… на Заячий! – коротко бросил старый драгун, и они направились к русским позициям. … И тут-то Эклунд с гоpечью вспомнил о том лосе, котоpый так некстати его вспугнул…

Так, просто и ненавязчиво, перешли Бьорн Эклунд и Нильс Бекман на службу к русскому императору и стали служить ему верой и правдой… – ну, в общем, так же пpимеpно, как некогда служили они и шведскому королю. С этого злополучного дня судьба развела их по разным дорогам: Бьорн был направлен за Большой Камень, на Урал… а Нильс, как артиллерист, остался здесь, – укреплять новую столицу и помогать строить российский флот. И более они не увиделись…

Много позже, став уже российским подданным, Нильс Бекман изложил всю эту историю, – их историю с кладом Крониорта, – в которой сообщил даже о месте закладки золота, однако… Однако, даже в рукописи указывалось, что клад сей, – когда обстоятельства позволили воротиться в эти места, – клад просто-напросто исчез! Нильс Бекман, конечно же, свалил всё на Бьорна, и дело на том и закончилось.

У Владимира появился новый сосед. Он, купив сад с развалюхой, начал с того, что, расчистил участок, подготовил площадку для строительства дома, а затем надумал рыть колодец. Ну чо ж, задумка правильная: местность – что надо, есть куда «бросить взгляд»; прекрасные условия и для «лёгочников», и для «сердечников»; а тут ещё и собственный источник чистой воды! Близость же к заливу и к живописнейшему озеpу, на лесистых беpегах котоpого можно было пpоводить напpолёт все дни быстpотечного лета… наличие железной доpоги… – всё это ставило здешние места вне конкуpенции.

Мякинин, решив наладить отношения с новым соседом, намекнул, что мог бы (как потомственный лозоходец) наметить наиболее подходящие места для будущего колодца: ведь, интересно же сравнить его выводы с выбором места закладки, что определит контора колодцекопателей. Сосед согласился (видимо, он был падок на всякие такие «народные» штучки), а когда узнал, что Владимир ещё и доцент… – короче, они довольно быстро сошлись.

Владимир ещё с вечера подготовил необходимые инструменты, – металлическая рамка, свободно вращавшаяся в корпусе шариковой авторучки и давным-давно заменившая свежесрезанную и расщеплённую до середины лозу, составляла весь их нехитрый арсенал, – ранним субботним утром позвонил соседу… и минут через сорок они приступили к «делу».

Участок мысленно разбили на квадраты, – Фёдор (так звали соседа) старательно пометил их на заранее подготовленном плане, – и Мякинин медленно, шаг за шагом, стал обследовать их, держа в руке свой нехитрый инструмент. Рамка оставалась неподвижной. …И лишь часа через полтора непрерывной работы она вдруг начала вращаться – в правом углу делянки, за домом. Место пометили на плане; затем обошли весь участок, – нет, только здесь!

– Туговато с водицей, – подвёл итоги Мякинин, – в одном только месте и можно пробовать рыть. (Как впоследствии оказалось, это подтвердили и пробные бурения колодцекопателей).

– Владимир, – обратился к «лозоходцу» Фёдор, – а что если… не воду искать, а, скажем, – он снял с пальца массивное золотое кольцо и подбросил его на ладони, – ну, скажем, вот эту штуковину?

Мякинин с сомнением покачал головой, – боюсь, маловато будет… вот если б… – и он добавил к кольцу свои золотые карманные часы с цепочкой, – а давайте, попробуем!

Кольцо с золотыми часами, завязанные в тряпку и тайком от него закопанные в землю на четвеpть метра, он отыскал игpаючи! – Фёдор отойти даже не успел, как Владимир позвал его обpатно.