Северная роза

Ну, спасибо Джилье и Аретино за то, что не просто выставили, но предоставили ей такой широкий выбор будущего, от скромной швейки до богатой куртизанки. Известно, что в шести случаях из семи женщина сама не знает, чего хочет, однако Джилья не сомневалась: рано или поздно Троянда все поймет и благоразумно примет свою отставку. А если задумается о мести… что там сделали с этим бедолагой – отрубили руку и кончик языка, да? Ишь, Джилья сперва пригрозила, а потом начала делать щедрые предложения. Она права: всякое лучше, чем позор, увечье… смерть! Интересно, каким будет новое предложение? Может быть, замужество? С кем? Да с кем угодно, хоть бы и с Луиджи Веньером! Джилья ненавидит его всей душой, как и свою бывшую соперницу. Для содомита и пылкой женщины брак сделается истинной пыткой. Джилья не может этого не понимать. И хоть Троянда не сомневалась: никогда в жизни она не ощутит более желания принадлежать любовнику! – все же одна мысль о браке с этим подобием мужчины заставила ее задрожать от отвращения. Да… Джилья сможет отомстить им обоим, если убедит Аретино в необходимости этого брака. А что? Внушит ему, что Луиджи заслужил награду за верную службу, что женитьба спасет его от подозрений в содомии, ну а Троянда… Троянда получит мужа. Ведь всякая женщина хочет получить состоятельного мужа, а Луиджи благодаря щедротам Аретино далеко не бедный человек!

Троянду затрясло так, словно это воображаемое предложение уже было ей высказано. Впрочем, зная Джилью, она не сомневалась, что рано или поздно дойдет и до этого.

А что это Джилья так старается вымести ее вон, как опасную заразу? Она ведь спокойно терпит присутствие во дворце доброго десятка, а то и двух прежних отставных аретинок вместе с их (и Пьетро) многочисленными детьми! Отчего же такая «честь» Троянде? Или впрямь опасается, что в душе Аретино оживут прежние чувства к Троянде?

На миг это предположение заставило вспыхнуть искорку надежды, но тут же Троянда вновь усмехнулась и покачала головой. Нет. Нет… Дело вовсе не в Аретино! Дело в самой Троянде, в ее остывшем сердце, в ее высохшей душе. Аретино охладел к ней, да, но ведь и она разлюбила его! И Джилья, с ее бесовским умением читать в сердцах людей, не могла этого не заметить. Ей бы радоваться, а она беспокоится, места себе не находит. Джилья судит по себе: ее сердце тоже свободно, чувства не туманят голову, а значит, она хладнокровно может вертеть Аретино и извлекать из него наибольшую выгоду. Троянда любящая, растерянная, обезумевшая ей не страшна. А вот Троянда расчетливая, хладнокровная, мечтающая о мести… кто-кто, а Джилья знает ее мстительность! Такую Троянду надо обезопасить, надо засунуть ее куда-нибудь подальше… замуж, в приют, куда угодно! Странно, что ей до сих пор не предложили снова уйти в монастырь!

Троянда резко села. В монастырь?.. Тишина, покой, клочок голубого неба в узком окне кельи – спокойного неба, обители Господа. Потупленные глаза сестер, подавленные желания, мир в душах, покой в сердцах. Стертые ступени каменных лестниц, ведущих в сад, где за каменной оградой небольшое кладбище, а там – плита на могиле Гликерии, единственного человека, который любил Дашеньку. И внезапно Троянде до боли, до слез захотелось оказаться рядом хоть с чем-то, олицетворяющим любовь, заботу, нежность и доброту, – пусть это будет всего лишь каменная плита с надписью!

Она сидела, прижав руки к груди, чувствуя, как слезы подступают к глазам, текут по щекам… как с каждой слезой становится легче дышать, словно с души спадает непроницаемый панцирь, в который Троянда сама себя заковала в тот день, когда заподозрила, что беременна от дьявола. Она не уронила ни слезы с того дня! Пьетро, плачущий над своим мертвым ребенком, вдруг предстал перед взором ее памяти, и Троянда жалостливо покивала этому печальному образу, прощая его и прощаясь с ним.

Все кончено здесь! За полгода она испытала столько счастья и горя, что другому хватило бы на целую жизнь. Вот и для ее жизни этого хватит. Конечно, если бы умереть, успокоиться… Но что, в третий раз кончать с собой? Да Смерть уж просто-таки расхохочется тогда! Нет, верно, ее удел жизнь… ну а где в жизни можно найти почти могильный покой? Только в монастыре!

Троянда вскочила с кровати – и замерла, ожидая привычной тупой боли, которая раздирала низ ее живота при каждом неосторожном движении. Но боли не было, и она расценила это как счастливое предзнаменование. Бог благословил ее решение! Конечно, он же все видит, все знает, все понимает. Он одобряет ее – теперь.

Да, надо вернуться. Только в этом спасение. Троянда вообразила себя во власянице; простертую на ледяных каменных плитах под статуей распятого Христа; бичующую свое изможденное от вечного поста тело, которое сквозит в прорехах самого жалкого рубища, – и блаженная улыбка коснулась ее уст.