Читаем Северная Сага полностью

–Здравствуйте, папа!

Все хором закричали «С Днём Рождения!».

– Спасибо, спасибо! Ну, проходите скорее в дом!

За праздничным столом обсуждались разные темы – от стажировки Саги до планов на завтра. В беседах с родственниками рано или поздно наступает момент, когда хочется провалиться сквозь землю. Разговор о стажировке плавно перешёл в область, никоим образом не относящуюся к первоначальному предмету разговора:

– А жених твой с тобой поедет? – спросила бабушка.

Сага, с трудом проглотив ложку грибного супа, откашлялась.

– Кто, Ромка что ли? Ба, да он просто друг. Ты как что-нибудь скажешь…

Рита хитро улыбнулась, глядя на Сагу, прищурилась и игриво заболтала ногой.

– Хи-хи.

Людей на веранде становилось всё меньше. Когда, наконец, за столом остались только Сага и Пётр Васильевич, он неожиданно спросил:

– Ну, как ты, милая?

– В каком смысле? – Сага удивлённо посмотрела на деда.

– Без папы тяжело?

– Дедушка, уже 7 лет прошло. Всё в порядке.

– А по тебе не скажешь. На ипподроме давно была?

Сага отвернула голову будто что-то искала. Остановила она свой взгляд на заборе:

– Давно. Дед, а почему у тебя забор заброшен?

– Твой отец собирался его какой-то дорогущей краской покрывать, всё обещал привезти. Обещал, да не успел сделать. Так он и остался.

– Так значит надо купить её и докрасить.

– Кто бы мне помог ещё.

Сага с укором смотрела на деда, доедая последний кусок пирога.


После обеда все решили прогуляться до озера. Дорога к нему пролегала через плотные лесные угодья, закрывающие путь от шумной трассы. Само озеро было небольшого размера, чистое и прозрачное, как дождевая капля.

– Вот здесь то и прошло моё детство, да и вашего папки тоже, – с грустью заметил дед.

В озере уже плавали осенние листья, но с погодой повезло. Однако никто не решился искупаться. Никто. Кроме Саги.

– А что, надо закаляться. Я же на север еду, – ответила Сага на удивлённые взгляды попутчиков, когда та заявила о своём желании залезть в ледяную воду.

– Сейчас должны веники для бани привезти. Ты же любишь баньку, да? – дед ласково потрепал Риту по голове.

Она захихикала и побежала своими маленькими босыми ножками по траве. Вдоволь налюбовавшись ребристыми волнами озера и поев бутерброды, вся семья решила, что пора возвращаться.

Стоя у берёзы, Сага почувствовала надвигающуюся вечернюю прохладу, сопровождающую дождливую осень. Небо тёмными пятнами нависло над видневшимся на горизонте сосновым лесом. Она снова вспомнила отца. «Где же ты сейчас, почему я так мало знаю тебя».

Ветер усиливался.

Сквозь безмятежное созерцание окружающего пространства Сага услышала, как её зовут:

– Что ты там застыла? Сейчас как накроет ливень! Беги в дом и заодно занеси веники на чердак, а то опять вымокнут.

Сага поймала себя на том, что простояла так очень долго, т.к. не могла понять, когда уже успели привезти и веники, и когда вдруг решил пойти дождь.

Гром предупредил о том, что тормозить нельзя.

– Уже бегу!

Захватив две пары веников, чуть не запнувшись о ступеньку, Сага добралась до лестницы. Обернувшись, она увидела, как капли холодного сентябрьского дождя начали размывать её следы по траве. За забором пробегали жители в калошах и с пакетами на головах.

«Так, я опять забыла, куда шла». Она глубоко вздохнула.

Лестница вела на чердак, на котором, как это обычно бывает, скрывалось много тайн (или это и была тайна?).

Открыв дверь, первое, что увидела Сага, был знатный слой пыли. Сырость пропитала стены, и запах влаги заставил девушку поморщиться.

– Ну и куда их положить? Всё в пыли, это мрак какой-то.

Недолго думая, она кинула их на ближайший приступок, который с трудом можно было назвать столом.

Она уже хотела развернуться и убраться отсюда поскорее, но что-то заставило её обернуться. О да! Тот загадочный шкаф в тайном чердаке. ЕДИНСТВЕННЫЙ предмет в этом помещении.

«Интересно, что там можно прятать… Может у деда там заначка. Хихи».

Шоркая ногами, она добралась до тайника и окинула его широким взором.

Полусгнивший шкаф еле держался на ветхих ножках. Дверка была неплотно закрыта, и Сага могла, не открывая шкаф, присмотреться и увидеть, что там лежит. Это был потёртый чемодан.

Она легонько потянула за ручку, стараясь не навредить столь ненадёжному шкафу. Дверь скрипнула и взору открылось всё содержимое полок.

«А этот чемодан здесь откуда?». Сага осторожно вытащила находку на пол. Она долго рассматривала его и обнаружила на задней стороне бирку с фамилией и именем своего отца. «Ничего себе. Насколько я помню, папа ездил в командировку с совершенно другой сумкой».

Внезапный удар где-то рядом с домом молнии застал Сагу врасплох. Она так испугалась, что бросилась к лестнице, оставив всё, как есть на полу.

Всю дорогу домой Сага не могла сидеть спокойно. Мама повернула голову и обратилась к заднему сиденью:

– Как приедем домой, нужно зайти за продуктами. Холодильник пустой.

Сага, понимая, что, скорее всего, предложение обращено к ней, поспешно ответила:

– Хорошо, я схожу.

– И мне мороженое! – добавила Рита.

– Обойдёшься.

– Мам, она опять начинает.

Мама остановилась на светофоре.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза