Северная война

Де Ге взмахнул рукой, и его рыцари расступились. Гужевые лошади вынесли к нам свой груз, и пара моих воинов стала проверять бочонки. В одних были французские денье, весом в одну целую и четыре десятых грамма, полновесный стандарт, а не истончённые и более легковесные обрезки. В других находились почти идентичные им по весу английские пенни. В самом конце пошли бочонки, где лежали кёльнские марки, а помимо этого имелись клетки с несколькими ловчими соколами. Франки нас не обманули, а если так, то и я собирался быть честным.

По моей команде дружинники вывели из нашего строя повозку с Алиенорой, и Роберт де Ге спросил королеву:

– Ваше величество, с вами все в порядке?

– Да, рыцарь, – произнесла королева и посмотрела на меня: – Думаю, мы ещё встретимся, Вадим Сокол.

– Буду этому несказанно рад, ваше величество, – кивнул я, и по моим губам пробежала усмешка. – Мой дом – ваш дом, особенно если вы оплатите постой серебром.

Алиенора Аквитанская улыбнулась и кивнула посланцу своего супруга:

– Я желаю поскорее вернуться в лагерь наших соотечественников.

– Мы поторопимся, моя королева, – ответил де Ге.

Обмен прошёл нормально. Мы с рыцарем молча раскланялись и развернули наших коней. Королева перешла к крестоносцам, а я получил серебро. Всё по чести и вроде бы пришла пора разбегаться в разные стороны. Однако эта история имела продолжение.

– Вадим, в лесу дым, – сказал мне Иван Ростиславич Берладник, лишь только мой жеребец приблизился к строю дружины.

Я оглянулся и увидел прерывистый сигнальный дым. Один клубок поднялся к серым осенним небесам. Следом второй, а за ним третий. Затем короткая пауза, и выплеснулся один большой дымный шар с темноватым смоляным оттенком. Хеме, которые находились в стороне от лесной дороги, давали знак, что в чащобе три сотни врагов, и если судить по оттенку дыма, они являлись воинами ордена. Калеви Лайне своё дело знал хорошо и не ошибался, а неожиданно объявившийся в лесу противник, даже если бы увидел за деревьями сигнал, всё равно не смог бы поймать наших опытных разведчиков.

– Эге-ге-й! – окликнул я Роберта де Ге. – Рыцарь!

– Чего тебе, венед?! – обернулся посланец короля.

Я указал на лес и дымы.

– Видать, ты всё-таки не поверил мне и взял с собой дополнительное сопровождение!

Де Ге посмотрел на сумрачную чащобу и покачал головой:

– Нас только сотня!

– А мои люди дают знак, что в лесу ещё триста воинов, и они храмовники вашего Бога!

Рыцарь перекинулся несколькими словами с королевой, которая нахмурила своё хорошенькое личико, и вновь направился ко мне. Опять мы встретились между нашими воинами, которые были готовы к тому, что вот-вот начнётся рубка, и франк сказал:

– Витязь, мы сами по себе. Нас ровно столько, сколько было договорено, а в чаще люди, которые желают, чтобы королева погибла.

– Храмовники?

– Да, тамплиеры, примкнувшие к ним бродяги и несколько фанатичных проповедников.

– И зачем им это?

– Есть сведения, что цистерцианцам нужна мученица, которая погибла от рук язычников.

– А тамплиеров не остановит, что королева под вашей защитой?

– Нет. Они готовы убить всех, ибо это будет делаться ради торжества великой цели.

– Это задумка Бернара Клервоского?

– Не думаю. Скорее всего, такой незатейливый план придумал кто-то из священнослужителей рангом пониже.

– Вас должен кто-то встретить?

– Конечно. За лесом, в пяти милях отсюда, нас ожидает барон Адольф Сен-Жан-де-Карьер, с ним четыреста воинов, и если мы до него доберёмся, нас не тронут.

Исподлобья Роберт де Ге посмотрел на меня, и, уже понимая, чего он хочет, я спросил франка:

– Что ты предлагаешь?

– Помоги нам пройти через лес.

– Ха! Чтобы я оказывал содействие врагам? Такого ещё не было.

– Всё когда-нибудь случается впервые, и, помогая нам, ты помогаешь себе и своему народу. Ты ведь понимаешь, что будет, если станет известно, что проклятые язычники получили выкуп, а затем догнали королеву и подло убили её?

– Понимаю. Воины, которым не нравится эта дурацкая война, станут драться, не жалея себя, и если сейчас иногда случается так, что франки не трогают попавших к ним в плен мирных жителей и пленников, то этого больше не будет. Война начнёт новый виток, и это плохо.

– Правильно ситуацию видишь. – Рыцарь кинул взгляд на королеву, которая наблюдала за нами, и спросил: – Так ты поможешь нам?

Я прикинул расклад и пришёл к выводу, что помочь франкам придётся. Большую группу наших воинов они к себе не подпустят, да и нет времени ждать подмогу из Дымино. Лес обойти очень трудно, рядом болота, так что на этот манёвр можно потратить сутки. Вызывать сюда барона Адольфа Сен-Жана-де-Карьера (какой смешная фамилия) тоже не вариант, засевшие в лесу храмовники перехватят гонца. Так что, как ни крути, придётся сегодня подраться. Впрочем, я только за. В любом случае мне надо начинать новый рейд по тылам противника, а потому какая разница, где врага бить, здесь, под Дымино, или дальше к югу, поближе к Радогощу? Значит, готовься, Змиулан, скоро твоя чародейская сталь вновь станет вскрывать тела вражеских храмовников и тех, кто с ними заодно.