Северная война и шведское нашествие на Россию

Карл не разобрал своекорыстных побуждений Мазепы, когда тот убеждал его идти не к Макошину и не к Батурину, а взять Новгород-Северский и идти дальше к востоку. Карла всегда легко было соблазнить, ставя перед ним цели, географически приближающие его к Москве. Но и он и Мазепа жестоко ошиблись. Во-первых, оказалось, что Новгород-Северский, куда прибыл 27 октября царь, укреплен, и местечко Погребки, куда царь переехал из Новгорода-Северского, тоже укреплено. Карл не решился напасть на эти укрепления, чтобы не тратить людей, пороха и снарядов: он любил обходить крепости и не задерживать стремительного движения вперед. Но тут и особой стремительности развить было нельзя: идти по опустошенной дороге, без базы, зиме навстречу было немыслимо. Потеряв даром несколько дней из-за этого неудачного и вредного совета Мазепы, король пошел к югу правым берегом Десны, направляясь, как и хотел раньше, к Батурину. Но дорога была не близкая, нужно было еще и Десну переходить на левый берег. И не такой у него был противник, который пропустил бы случай воспользоваться этой ошибкой Карла XII, потерявшего несколько драгоценных дней: участь Батурина была решена. Расплата с предателями началась с гетманской столицы.

Еще 21 октября Волконский, со слов приведенного казаками стародубского жителя Павла Черняка, уведомлял Меншикова, что Карл XII находится в Пануровке, т. е. в полпути между Стародубом, мимо которого шведы прошли, будучи не в силах его взять, и Новгородом-Северским, на который они намеревались напасть. Волконский по приказу Меншикова обследовал пути, по которым двигалась шведская армия. Но не сразу могло установить русское командование, что Карл признал неисполнимым также прямое нападение на Новгород-Северский и что он повернет к Десне и к Батурину.[320]

Приходилось спешить: Карлу XII удалось очень искусно организовать и удачно осуществить крайне трудный переход всей шведской армии с боем через Десну.

Жестоко подвел Петра Александр Гордон, один из многих приглашенных иноземцев, которые изменять не изменяли, но особенно усердствовать и рисковать собой отнюдь не были склонны. Даже и далекие от злого умысла (а были и такие и в немалом количестве) наемники оставались наемниками, и Россия была для них страной, где дают чины и платят жалованье, но и только. Генерал-майор Гордон должен был сделать все возможное, чтобы любой ценой воспрепятствовать переходу Карла через Десну или хоть задержать его. Но Гордон отошел. "Нерадением генерал-майора Гордона шведы перешли сюда", — писал Петр Меншикову. Конечно, Гордон прислал потом реляцию, в которой утверждал, что "хотя наши крепко стояли" и "трижды обивали" неприятеля, но дальше держаться будто бы было невозможно. Во всяком случае выручили (отчасти) другие командиры, а не Гордон.

Уведомляя об этом несчастье Меншикова, Петр очень хорошо понимал, в какое отчаянное положение попал именно Меншиков, который спешит к Батурину, а шведы теперь могут прийти туда раньше и, вконец разгромив Меншикова, засесть в богатой столице Гетманщины. "Того для извольте быть опасны!" Карл перешел через Десну в шести милях от Батурина. Но Меншиков опередил.

В это время, т. е. в конце октября 1708 г., у Карла были еще и артиллерия, и порох, когда он двинулся к Десне и у селения Мезина с боем перешел на левый берег Десны, переправя свою армию на паромах. Несколько хорошо снабженных батарей (28 орудий) и прикрывали эту переправу. Карл уже знал от Мазепы, что в Батурине он найдет не только колоссальные запасы продовольствия, но и огромную артиллерию, по некоторым сведениям, очевидно, сильно преувеличенным, до 300 орудий, по другим — до 70–80 мортир и тяжелых пушек. Значит, шведам в этой надежде можно было не жалеть пороха и орудий при переправе. Свезенная в Батурин заблаговременно Мазепой артиллерия была во всяком случае более многочисленной, чем та, которая оставалась в руках шведского короля после потери под Лесной обоза Левенгаупта. Шведы спешили к Батурину и, форсировав перенраву через Десну, убеждены были, что если они задержались у переправы, то и русские, бывшие под начальством Гордона, тоже задержаны этой шведской операцией. Однако они очень скоро узнали о страшном ударе, их постигшем: русские оказались несравненно оперативнее, чем Карл о них думал. Меншиков, отрядив Гордона к Десне, сам двинулся не к Десне, а к Сейму, именно затем, чтобы, опередив шведов, захватить все запасы в Батурине и дотла уничтожить столицу изменника.

С большим опозданием, только 4 ноября, Шереметев, будучи в Воронеже, узнал, что шведы уже переправили всю свою армию через Десну между Мезовом и Псаревкой. Никаких наступательных действий с русской стороны не предполагалось, и все ближайшие распоряжения Шереметева были направлены к тому, чтобы, отступая, "закрыть пехоту" от неприятеля кавалерийской завесой. Инфланту и Флюгу посланы были соответствующие распоряжения. Драгунские полки должны были "смотреть на неприятельские обороты". Обо всем этом Шереметев сообщил и не подчиненному ему князю Меншикову.[321]